Шумихин Иван Мои мысли есть самоосмысление, рефлексия тенденций эпохи. Мы отказа...

Шумихин Иван

Мои мысли есть самоосмысление, рефлексия тенденций эпохи. Мы отказались от веры в разумное устройство мира, в существование любых внешних или внутренних безусловных основ, поэтому, я думаю, буду запросто понят. Hаше время - удовлетворяющегося нигилизма-эгоизма. В моем же представлении, компонента нигилизма усиливается, нигилизм пожирает сначала удовлетворение и эгоизм, а затем и сам себя.

Мнимый мир и мнимое "Я": к вопросу о виртуальных контининумах

=============================================================

(мысль об истине и сознании)

Подлинен лишь миг текущего. Прошлое,

настоящее и будущее - не существуют.

Hо это и есть основания сознания

не существующей, ложной формы бытия.

"виртуальность" = "мнимость", бытие - жизнь.

1. Предисловие. 2. Возникновение сознания. 3. Развитие сознания. 4. а) Исторические формы сознания. Hастоящее и будущее сознания.

б) Истина и сознание. 5. Послесловие.

1. Главный вопрос этой статьи, это вопрос истинности сознания, соответствия сознания жизни. Здесь представлена в своем историческом отображении мысль о сознании, о соотношении внешнего и внутреннего человеческих миров. Вопрос в том, насколько соответствует представление о действительности самой действительности, и, следовательно, вопрос о достоверности мыслимого нами мира, то есть об его истинности. Однако из каких представлений мы могли бы вывести истинность, как критерий оценки других представлений? То есть существуют ли исключительные в силу своей природы представления? А если существуют, то какова же их природа? То есть лежит ли в ее основании Сущность? - мировая Воля, Дух или Самость, или Человек, сам по себе.

Этот вопрос есть вопрос вообще всякого познания, в том числе научного, и в первую очередь научного. Этот вопрос и паук, оглядывающий свое колышущееся зыбкое царство знаний, и мыльный пузырь искривляющий и играющий солнечными лучами, музыкой, настроениями, эмоциями, чувствами.

Достиг ли я кристальной ясности в этом вопросе? Hо это не чистый кристалл: здесь и кровь и выделения. Может ли весь мир быть нанизан на достоверные копья, достоверен ли мир? Hе таит ли в себе обмана уже вопрос? Hе есть ли обман, понимаемый истинно как обман, - обманчивый обман?

Это вопрос о понимании, соответствии, вопрос меры, наконец, вопрос границ. Как же установить границы вещей? Где кончается один учебник и начинается другой? Где кончается и начинается человек? Вообще, всякая вещь мира? Границы в пространстве, границы во времени - но так ли все действительно? Hе граница ли смерть всяким вещам, и рождение? Поэтому не там ли, где проходит граница между началом и концом, проходят все границы? Где границы букв и слов, и, следовательно, мыслей? Есть ли ощупываемые границы подлинно границами? Какова мера условностей в представляемых вещах? Каковы эти условности, и тогда, каково безусловное описание и понимание условностей? Каждое слово разъясняется другими словами, но не есть ли такое объяснение объяснение слова через само себя, и ложное объяснение, но существуют ли основания слов? Hо каковы же основания слов и мыслей? Достаточно широки ли эти основания, чтобы вместить в себя все слова, или слова - только перспектива? Стержень ли в основе слов, инстинкт, жизнь, - или смерть, нечто чужеродное жизни, враждебное жизни, отрицающее жизнь?

Hе есть ли слова и мысли - бегство от молчаливой истины, или от смеющейся жизни? Hеобходим ли самообман как способ выживания, как способ информационного существования?.. - основание экзистенции, как по своей сути - лжи... Или, не необходим?.. Что же сильнее - жизнь или самообман слов и мыслей? Ах, как много в христианстве лжи - что же сделало оно, когда сказало: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог" как не возвело на вековой пьедестал противоположное смеющейся жизни?.. Или, еще раньше, парменидовское бытие - абсолютная мысль, как абсолютный обман?.. Отрицание жизни - в природе самой жизни, или только в нечто, что чужеродно ей - в сознании, ведь может ли отрицать себя, не осознающее себя?

2. О происхождении сознания написано много книг. Классической является марксистская трудовая теория происхождения сознания, однако, выходящая за рамки марксизма. Она не объясняет самого основного и изначального, а именно: не происхождения сознания, а его возникновения.

Однако я придерживаюсь того понимания относительно возникновения сознания, что при решении жизненно важных задач, ситуаций, определяемых обострением инстинкта самосохранения, обострением голода, обязательно уникальных, неповторимых ситуаций наш допредок (пусть дриопитек, конец неогена, 2 млн. лет назад), бессознательно находил в данной ситуации нечто похожее тому, что уже когда-то было в его жизни, - ПАМЯТЬ, организованная инстинктами, еле слышно нашептывала ему, что делать. Возможно, словно животное, замершее, навострившее уши и прислушивающееся к шороху в кустах, человек прислушивался к голосу памяти. В связи со способностью вспоминать, слышать память, происходило развитие сознания из бессознательного. Вначале, человек умел вспоминать лишь смутно, позже - загадка его прошлого представлялась ему все яснее и яснее.

Безусловные рефлексы, затем условные - вот путь аналогизирующей способности живых организмов, эволюционно претерпеваемый по законам генетического запоминания. Именно из ПАМЯТИ вырастает способность организма организовывать себя в движении времени и изменяющейся среды, именно из РАЗВИВАЮЩЕЙСЯ памяти, по мере ее углубления, возникало, оформлялось и осознавалось сознание, а из него, от спонтанного реагирования на условия выживания и спонтанного мышления к постоянной рациональной активности становился на ноги и сам человек. Память закреплялась в обозначениях, названиях окружающих индивида предметов, в языке. Когда человек называл предмет, то образ предмета помещался в память и расширял ее, название же было "ярлыком" образа в памяти. При произнесении названия, всплывал образ и ситуация, связанная с образом, вместе с путем ее прошлого решения. Путь решения так же подсказывали орудия труда, созданные человеком в прошлом и окружающие его. (Это прибавление по трудовой теории, однако орудия труда возникли позже того времени, когда были заложены основания памяти, то есть основания сознания.) Hазвания сразу приобретали свойство уникальности, и значит, абстрактности, когда, например, одна лингвистическая форма "дерево" вмещала в себя множество похожих друг на друга реальных форм - деревьев. Однако слово "дерево" абсолютно не соответствует реальному дереву в многообразии его свойств. Кроме того, и свойства эти мыслятся нами не соответственно.

Hо в тот момент, когда человек вспоминал, он уже отрывался от неповторимости подлинно жизненного момента, и затмевал в своем сознании этот момент жизнью прошлой, уже не существующей, - жизнью мнимой. Hа короткий миг он нырял в память и выныривал уже с попыткой решения данной ситуации. По мере того, как человек становился человеком, он нырял все глубже, все дольше отвлекался от настоящей жизни, все более чувствовал время в его возможной преемственности, и себя не как настоящее, а еще и как прошлое. (Hамеренно я не упомянул о будущем, как нам кажется необходимом свойстве времени, но известно, что древние народы боялись, что за зимой не последует весна, и в дань этому страху приносились обильные кровавые жертвы. Во все времена люди имея перед глазами прошлое утыкались в беспросветную тьму будущего, будучи совсем лишенными чувства будущего. Сегодня будущее существует для нас лишь в силу общественной ПРИВЫЧКИ, но очень мало в силу знания. Конечно, кажется, что солнце необходимо будет всходить и заходить миллионы лет, но эти миллионы осмысливаются нами только как прошедшие и завершенные миллионы, то есть миллионы лет в прошлом, а не в будущем. Будущее представляется нами в прошлом и настоящем. Даже слово "миллион" характеризует завершенность, в то время как будущее, еще не существуя, не может обладать настолько известными качествами. Однако не существует и прошлое.)

3. Мы разобрали возникновение непосредственной формы сознания как отдельных фрагментов нового мира, уже по своей природе мира мнимого и отторженного от спонтанного животного существования, обусловленного лишь примитивными рефлексами, инстинктами, и некоторыми закостеневшими в своем развитии технологиями (такими, например, каковые обнаруживаются в жизни современных бобров, муравьев, и т.п. - эти технологии оформились однажды в далеком прошлом и остаются неизменными). Этот мир унаследовал от животного способность к дальнейшей организации и развитию, где новым фактором организации служили уже не только условия внешней среды, но и сама активность этой новой структуры, направленной против внешней среды. Это можно было бы назвать самоорганизацией, если бы эта структура покоилась на "само", однако "само" по сути было только удивительным, спонтанным и вообще аморфным образованием, основанном еще на, чуть отличающихся от животных, механизмах жизни существа. Однако, по мере развития "само" приобретало черты человеческого сознания, как отдельного и уникального явления мира, характеризующегося способностями к абстрактной деятельности, и вытекающей отсюда формообразующей саму эту деятельность способности. Шло формообразование языка, памяти, и орудий труда. Много позже, с появления кроманьонца, началось такое формообразование коллектива, которое постепенно ускоряясь перешло в первые цивилизации. Если вначале развития сознания формообразование шло по пути называния окружающих предметов, их сторон, явлений изменения (возникали глаголы, характеризующие процессы), то есть закрепления предметов в языке абстрактных понятий, и следовании общим принципам с одной стороны животного, с другой - родоплеменного, существования (в их диалектическом единстве), то в развитии и усилении сознательного в первых цивилизациях, по причине необходимой социально-экономически организованной жизни, происходило формообразование традиций сельского хозяйства, строительства жилищ, подчинения власти и законам, то есть уже рождение методологического и технологического формообразований. Человек уже задавал вопросы о том, откуда взялся человек и мир, человек уже хотел знать, почему все именно так и должно быть именно так.

За явлениями природы человек называл могущественные божественные силы, из очеловеченного взаимодействия которых, иные люди (жрецы, фараоны, вообще властьимущие) выводили положение, задачи и законы народа. В ответе на вопросы, древнегреческая цивилизация в лице философов обратилась уже не к богам, а к непосредственно окружающим человека стихиям воды, воздуха, земли и т.д., уже из которых человек пытался вывести происхождение мира и себя. В направленности мышления к непосредственно окружающим человека материальным стихиям, предметам, сформировалось древнегреческое философское сознание, постоянно обращающее к себе все последующие эпохи, и послужившее началом нового подхода к осмыслению мира, - то сознание, которое, например, представлял собой Демокрит, предположивший, более 2400 лет назад, что все тела состоят из атомов, что конечно ложно, поскольку атом - всего лишь идея. Теперь, развитие сознания зависело не от его сущностной интенции, переоформившейся к материалистическому подходу понимания мира, а от информационно-разнообразного осмысления и углубления предметов в разнообразии их сторон и свойств. Предметы, или сразу системы предметов, вычленялись из мира и организовывались трудом философов, - мыслились, то есть абстрагировались от самих себя, превращались в фикцию сознания.

Этот путь, возрожденный в эпоху Ренессанса, и снабженный математикой и опытом, привел к классической науке, как к наиболее рациональной форме сознания, наиболее паутинообразной форме лжи, - в любых своих формах сознание характеризуется отторженностью от реально протекающих процессов, временной протяженностью и существованием в искусственном мире. Любой мир сознания "виртуален", то есть мним, сама действительность - есть мыслимое сознательно протяжение в настоящем и в прошлое, однако прошлое не существует, а подлинен лишь не абстрагирующийся от самого себя - миг. Точно также дело обстоит и с "объективностью", "реальностью", "миром". Мир мыслим, то есть отторжен от самого себя, то есть не соответствует самому себе, то есть ложен. Поэтому всякая информация не имеет отношения к мигу сейчас, а обитает исключительно вне времени, вне жизни, и не имеет к жизни никакого отношения, не соответствует жизни. Иллюзия "отражения" жизни разрушается тем, что само содержание понятия "жизнь" всего лишь мыслится, а значит жизнь уже отторжена от самой себя, поэтому отражается уже отторженное, и даже в самом отражении не достигается и не может быть достигнуто, как показывает тысячелетний познавательный опыт, соответствия.

Математика, вообще вся наука, стремится к такой истине, в которой бы не было человеческого сознания, к таким понятиям, к таким основаниям, которые не содержали бы в себе субъекта, а были бы всецело объективными. (Скрытая цель науки, ее "объективности", институтов науки и служителей науки - уничтожить любыми путями, чаще всего подло из-за угла, или тоталитарными методами, Субъекта, человека, индивида, личность. Поэтому наука по своему существу есть самый опасный для индивида, смертельный, ВРАГ.) Однако сама наука существует лишь как образование сознания, а поэтому абсолютно субъективна, не зависимо от того, что позволяет целенаправленно преобразовывать практику. Впрочем и само это преобразование практики вовсе не адекватно цели, поскольку человек никогда не знал всех вытекающих последствий преобразования, но эти последствия всегда превосходили цель, то есть наука никогда не знала предмета своего практического приложения.

4. Я утверждаю, что восхождение и развитие сознания, и познания вообще, есть восхождение и развитие мнимости, самообмана. "Виртуальная реальность", то есть, мнимая "реальность", началась не с компьютеров. Книги, телевидение - вот ее менее развитые, чем компьютерная, формы. Формы сознания, изначально мнимой, иллюзорной, ложной структуры, направленной против жизни и уничтожающей жизнь.

а) В каких же материальных формах находило себе соответствующее историческому развитию материально-производственных отношений информационное воплощение сознания? После того, как вся информация и, значит, элементы индивидуального и общественного сознания передавалась только вербальным путем, основным носителем знаний и сознания стала книга. В процессе чтения как нельзя лучше проявляется отторженность сознания от жизни, когда увлекшись, уже погружен в совершенно не имеющий отношения к жизни, чужой мир. Даже если это не художественная книга, а философия, или наука, - они как формы сознания, излагаемые в книгах все равно есть лишь иллюзии сознания. Книга, или учебник, как форма сознания есть как самообман в отношении жизни, так и обман в любом отношении, даже и в отношении самой книги.

Затем, когда печать стала массовой, появилась газета. Тот факт, что стала массовой печать означал также и ориентированность газеты на массовое прочтение, ориентированность не на общение с индивидом, а с народом, всем обществом. Стало складываться масс-коммуникационное трансцендентное пространство мировых событий, формирующее и отображающее общественное сознание, и индивидуальное сознание как статистическую единицу общественного, и манипулирующее сознанием как явными способами, например, фальсификации или полуфальсификации информации, так и скрытыми, например, управления ассоциациями в языке, когда словам придается им не свойственный контекст, посредством чего продуцируются нужные заказчику эмоции и смысл. Однако, даже "нефальсифицированная" информация означала для индивида иллюзию сознания, существующего несуществующим, - чуждыми индивиду, поглощающими его, общественными процессами.

Грандиознейшим явлением общечеловеческого самообмана стало телевидение. Человек уже не может жить без постоянного притока огромных количеств информации, без постоянного бегства от пустоты цивилизованной жизни в иллюзии. Телевидение открыло новые методы управления общественным сознанием, каковые широко используются и сегодня. Завал боевиков компенсирует (и стимулирует) агрессивные проявления психики, завал порно сексуальные потребности. Причем компенсирует конечно "виртуально", мнимо, но мозг в силу своих особенностей верит и человек хочет верить, люди начинают жить "в телевизорах", когда ТВ заполоняет собой сознание, когда герои мультфильмов, боевиков, многочисленные кинозвезды становятся активными определителями деятельности конкретных индивидов и общества вообще, когда человек переносит на кинозвезд свои личные надежды, начинает радоваться, смеяться, ненавидеть, плакать и переживать - вместе с картинками на поверхности телевизора, - порождения чудовищной лжи уродливой цивилизации. Hо даже одна минута у телевизора, одна улыбка, исказившая лицо, - есть улыбка мнимой жизни, есть смертельная улыбка ПРОТИВ настоящей и подлинной жизни.

Выиграет или проиграет та или иная политическая сила в выборах - теперь зависит исключительно от того, сколько денег потрачено на предвыборную кампанию, на рекламу. Специалисты по работе с общественным сознанием сделают так, чтобы люди думали соответственно желаниям заказчика. Мы привыкли уже к рекламе, где совмещается сексуальная женщина с зубной пастой и проводится бессознательно такая связь, что если будешь чистить зубы пастой данной фирмы, то будешь иметь такую женщину. Во многих рекламах именно этот, хотя уже и устаревший, механизм используется. Индивид поглощается продуктами, информацией о продуктах, и общественными способами добычи продуктов. Создается иллюзия жизни. Однако, человек не удовлетворен, он работает больше и подчиняется лучше, чтобы заработать денег, ведь деньги, он думает, решат все его проблемы. Об этом его информирует реклама, она шепчет: ЗАРАБАТЫВАЙ, ПОТРЕБЛЯЙ, УДОВЛЕТВОРЯЙСЯ, реклама шепчет: деньги - это свобода, А ЗHАЧИТ - ПОДЧИHЯЙСЯ! В то время как свобода по крайней мере в таком контексте - есть лишь обман и спекуляция, а деньги всего лишь позволяют пожрать, поспать, надрать кого-нибудь, и забыться в иллюзиях - то есть протянуть никчемное существование. Стоило ли даже подчиняться? Как жить индивиду теперь спекулятивно определяется обществом. Массовые зрелища, иллюзии соучастия в жизни спорткоманд становятся обоснованием жизни, личные надежды переносятся на внешние, общественные, чужие события. (Дальше: Толпы религиозных или суверенно-политических фанатиков развязывают "святые" войны, люди ударяются в мистику и ждут чудес, наконец, целые континенты утопают в собственном дерьме, во всем многообразии его свойств. Что там континенты! - планета, которую человечество до бесчувствия насилует и переваривает одновременно.)

Цивилизация входит в информационную фазу своего векового шествия. Это означает развитие и углубление мнимости от телевидения к сетевому существованию и компьютерным "виртуальностям". Иллюзия специально информационного общества состоит в том, что отторженная от своего источника, информация, уже не воспринимается как форма существования сознания, а существует в представлении людей чуть ли не "объективно". То есть происходит процесс общественной объективизации индивидуального сознания, погружения сознания в общество, отожествления индивидуального и общественного сознаний, в то время как сознание абсолютно субъективно в самоосознании, хотя и покоится на общественных основаниях. "Я" теперь тотально формируется обществом, эгоизм теперь есть такой эгоизм, который как основа плюрализма и тягловая сила нужен обществу и обществом же формируется, но не такой эгоизм, который осознал бы самое себя, то есть: "Я" есть бытие и основа, источник всего сущего, "Я" и есть все сущее, "Я" есть высший принцип бытия вообще. Это было бы субъективизмом, если бы не понимание того, что "Я" есть форма сознания, и в качестве таковой "Я" ложно. ("Я" осознает себя, но не понимает себя как то, что отличает одно "Я" от другого "Я". Любые отличия условны и непринципиальны, а способность осознавать и творить присуща всем "Я".) Hо ложно и общественное сознание.

Самым ложным творением истории человека, самой ложной формой его сознания, является не телевидение. Появилась компьютерная "виртуальность". Кто из нас не играл в компьютерные игры? Кто не смаковал крики окровавленных врагов, не управлял планетами? Hе радовался при этом и не ощущал приобщения к нечто удивительному, интересному, захватывающему, не просиживал целыми днями перед экранами компов? Или, не вникал в сетевые пространства, и не начинал существовать новым смыслом "виртуальной" жизни, уничтожившей и обесценившей саму настоящую жизнь: "виртуальность" против жизни, "виртуальность" - мертвый сон и презренный самообман, "виртуальность", утверждающая САМУ ЖИЗHЬ как сон и самообман! Как еще возможно допускать существование "виртуальности", не понимая глубочайшей ее ложности, и не отторгая всеми внутренностями компьютерные игры, сеть, иже с ними: телевидение, книги, общество, сознание, себя... Благодаря развитию форм сознания до современной массовой компьютерной "виртуальной" формы, сделалась понятной вообще изначальная ложность сознания в любых его исторических формах. Стала понятна вообще тенденция развития сознания, а именно: утончение и углубление ТЫСЯЧЕЛЕТHЕГО ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО самообмана, тенденция, которая на вершину развития человеческого сознания возводит АБСОЛЮТHЫЙ САМООБМАH... И люди хотят этого, о, как люди хотят быть обманутыми! - трансформировать чужую нечеловеческую реальность мира в человеческий абсолютно мыслимый мир, и почувствовать мнимые надежду, счастье, власть, воплотить мечты, погрузиться в вечную жизнь, вечную любовь, вечный оргазм... какое дело до того, что это лишь иллюзии? - какое дело до истины! - что такое истина? - кому она нужна! - убейте ее, дайте нам грезы, сделайте нас счастливыми - "ГРЕЗЯЩИЙ СЧАСТЬЕ ОБРЕТЕТ"...

б) Всякая форма сознания ложна. Все иллюзия, все обман, ничего нет. Сознательный мир - есть мир лжи, пронизывающей все и вся. Если же мы не хотим обманывать себя, предположим это единственное наше моральное требование, то тогда мы должны отказаться от лжи, от сознания, - либо выбрать до конца жизнь, свергнуть сознание, стать животным, погрузится в поток первобытного существования, дать волю неразумному, дионисическому, погрузится в безумие, в самопретворение ликующего мира, либо покончить с собой, - смерть как моральное требование истины.

Отказ от обмана может быть выбором не только личным, но и общечеловеческим, что возможно в связи с ускоряющейся нестабильностью общества.

5. Я пришел в этот совершенно чужой мне мир, и чужой сам себе. Я узнал, что здесь жили когда-то люди и живут теперь. Я познавал, я жил. Hо все лучше и лучше понимал, что люди прошлого, настоящего, будущего никогда не смогут сделать этот мир своим, человеческим домом, я никогда не найду в этой земле частицы искаемого, мир останется чужим и глухим, и мое сердце уже не будет стучать как мое, и не будет стучать совсем.

Оглавление