• Главная
• В избранное
• Наш E-MAIL
• Добавить материал
• Нашёл ошибку
• Вниз

Лен Дейтон

Битва за Англию[68]

Любая война полна неожиданностей и внезапных событий. Вторая мировая война изобиловала ими: от падения Франции до двух ядерных бомб, сброшенных на японские города в августе 1945 года. Однако ни одно событие не оказалось таким непредвиденным, как воздушные бои между английскими военно-воздушными силами и люфтваффе, разразившиеся летом 1940 года над Англией.

Несомненно, после падения Франции Гитлер — и большинство его советников — предпочел бы переговоры о мире с Англией. Зять Муссолини, граф Чиано, в своем дневнике отметил: «Гитлер сейчас похож на азартного игрока, который, сорвав большой куш, хотел бы выйти из-за игорного стола, больше не рискуя».

Гитлер был настолько убежден в том, что игра закончена и Англия проиграла, что расформировал 15 своих дивизий, а 25 дивизий перевел на штаты мирного времени. Но англичане также оказались азартными игроками, они хотели рискнуть и отыграться.

В середине июля 1940 года Гитлер издал директиву № 16. Она начиналась следующей фразой: «Поскольку Англия, несмотря на ее безнадежное военное положение, не проявляет признаков готовности прийти к компромиссу, я решил подготовить десантную операцию против Англии и, если необходимо, провести ее». Операции было присвоено кодовое наименование «Морской лев». Многие историки утверждают, что приведенная выше фраза свидетельствует, будто Гитлер всерьез не собирался проводить эту операцию. Более убедительным подтверждением нереальности директивы № 16 считают сроки готовности к ее проведению: «Вся подготовка должна быть закончена к середине августа».

Получив эту директиву, главнокомандующий военно-морскими силами гросс-адмирал Редер отреагировал на нее немедленно. Адмиралы согласились с ней, указав, однако, что никакие даты действий не могут быть определены, пока люфтваффе не завоюют господство в воздухе над Дуврским проливом (Английский канал). В то же время они представили свой проект операции, и 28 июля командование сухопутных войск внимательно изучило его. Операторы военно-морских сил предложили район высадки десанта близ Дувра. Используя наиболее узкую часть пролива, они могли бы поставить минные поля на флангах коридора, по которому двигались бы корабли сил вторжения. Несмотря на трудности действий в мелководных районах Английского канала, в них находилась бы группа подводных лодок, другая же группа прикрывала бы фланг, обращенный к Северному морю. Согласно расчетам, военно-морскому флоту требовалось 10 суток для доставки первой ударной волны десанта на английский берег. Командование сухопутных войск пришло в ужас от этих расчетов.

Армия заявила флоту о необходимости высадить десант на участке южного побережья Англии от Фолкстона до Брайтона (главное направление) и на направлении Шербур — Плимут (отвлекающий десант). Сухопутным силам требовались танки и транспортные средства, что означало использование всех паромов для перевозки автотранспорта, а также средств переправки через пролив. Первый эшелон десанта должен был высадиться на берег за трое суток. Первоочередными объектами захвата намечались обширные районы Южной Англии, простирающиеся почти до самого Лондона. Если принимать все это серьезно, первый эшелон должен был включать 280 тысяч человек, 30 тысяч единиц транспортных средств и танков и 60 тысяч лошадей! Ознакомившись с предложениями флота, главнокомандующий сухопутными войсками вермахта Браухич и его начальник штаба Гальдер твердо заявили: «Мы не можем осуществить нашу часть этой операции с помощью средств, предоставляемых военно-морским флотом».

31 июля Гитлер вызвал главнокомандующих сухопутными и военно-морскими силами на свою дачу в Баварских Альпах, близ Берхтесгадена. Первым доложил свою точку зрения Редер. Подготовка идет так быстро, как позволяют обстоятельства. Военно-морские силы обшарили все порты оккупированной Европы в поисках подходящих транспортных средств, однако переоборудование их в военных целях и доставка в порты Дуврского залива не могут быть закончены ранее 15 сентября. Ввиду требования армейского командования о высадке на более широком фронте и в связи с перспективой осенних штормов, было бы лучше планировать высадку на май 1941 года, сказал Редер.

Гитлер не рассердился на это предложение, но указал, что английская армия будет более подготовлена к отражению вторжения в следующем году, и заметил, что погода в мае вряд ли намного лучше, чем в сентябре.

Отправив Редера домой, Гитлер продолжил рассмотрение плана операции «Морской лев» с командованием сухопутных войск. По поводу одного пункта он зашел настолько далеко, что выразил сомнение в «технической осуществимости» всей операции. Однако никакие сомнения подобного рода не отразились на директиве, изданной на следующий день. Она была подписана генералом-фельдмаршалом Кейтелем и исходила от верховного командования вермахта, лично контролируемого Гитлером. Подготовку надлежало закончить к 15 сентября. Тем временем люфтваффе должны были развернуть наступление крупными силами. В зависимости от результатов воздушных налетов в конце августа Гитлеру предстояло принять решение о вторжении.

Первоначальный состав группировок всех родов люфтваффе, выделенных для участия в десантной операции к началу битвы за Англию, был следующим:

Группировка, базировавшаяся на аэродромах севера Франции:

Группировка, базировавшаяся на аэродромах запада Норвегии и Дании:

Английская авиация имела в своем составе 609 (531) истребителей.

Переложив на Геринга и подчиненные ему силы решение ближайшей задачи, армейское командование провело ряд десантных учений, а военно-морские силы начали сосредоточивать в портах многочисленные транспортные средства, стянутые с многих рек и каналов оккупированной Европы. Везде кипела работа по переоборудованию транспортных средств для нужд десантных сил.

Черчилль не принимал всерьез угрозу вторжения. 10 июля он призвал военный кабинет не обращать внимания на операцию «Морской лев»: «…это была бы чрезвычайно рискованная и самоубийственная операция», — сказал он. В этом свете можно оценить смелое решение Черчилля отправить весной 1940 года танковые части в Египет. Этим же можно объяснить поддержку им Бивербрука, нового министра авиационной промышленности, который мобилизовал рабочую силу и реквизировал частные предприятия, направляя их на увеличение производства истребителей в ущерб производству других видов вооружения.

На этом этапе войны любое вторжение в Англию — с моря или с воздуха — встретило бы мощный отпор. Проводимые англичанами эксперименты — покрытие в прибрежных районах поверхности моря горящей пленкой — сулили потрясающие результаты; командование бомбардировочной авиации тайно готовило свои эскадрильи к применению химического оружия.

Кое-кому все это дает основание высказать предположение, что в 1940 году не существовало реальной угрозы вторжения, и делать вывод, что боевые действия истребительного авиационного командования не были решающей битвой за Англию. Но это — обманчивое утверждение. Если бы люфтваффе уничтожили английскую истребительную авиацию, фашистские бомбардировщики смогли бы сбросить со счетов все остальные преграды вторжению одну за другой. Получив такое господство в воздухе, которого люфтваффе добились в Польше всего за три дня, немецкие бомбардировщики, наводимые с помощью радиопеленгования, смогли бы уничтожить все главнейшие объекты от Уайтхолла до главных сил Флота метрополии. Для сил вторжения и ударной авиации не осталось бы непреодолимых преград, окажись небо над Англией во власти немцев.

В прошлом продолжительность боев определялась количеством наличных боеприпасов, а также усталостью воинов и наступлением темноты. Только когда армии начали получать снабжение и боеприпасы на поле боя, термин «бой» перестал означать короткое столкновение при дневном свете. К XX столетию продолжительность боев стала неограниченной. Битва за Англию длилась не часами, а месяцами. Ее можно разделить на четыре этапа. Каждый из них характеризуется изменением тактики немцев и преследуемых ими целей, однако временные границы этих этапов четко не определены. Разные тактические приемы подчас применялись одновременно, и различные типы целей нередко подвергались ударам в один и тот же день.

Первый этап. Начавшись в июле, он продолжался около месяца и заключался в нанесении ударов по английским прибрежным конвоям и в воздушных боях над Дуврским проливом.

Второй этап. С 12 августа, названного немцами «Днем орла», когда начали наноситься главные удары. Они продолжались несколько более недели.

Третий этап. Руководители английских военно-воздушных сил назвали его «критическим периодом». Основными объектами ударов были аэродромы английской истребительной авиации на юго-востоке Англии. Продолжался с 24 августа до 6 сентября.

Четвертый этап. С 7 сентября. Удары авиации сосредоточены по Лондону, вначале в дневное, а затем в ночное время.

На первом этапе в районе Дуврского пролива люфтваффе сформировали группу в составе 80 пикирующих бомбардировщиков и 120 истребителей. Задача — закрыть пролив для английского судоходства. В июле и в начале августа немцы имели разумные основания для пресечения английского судоходства в этом районе. Было решено, что люфтваффе развернут действия всей авиации на этом театре боевых действий только после приказа Гитлера. Предполагалось, что верховный главнокомандующий будет координировать действия всех сил, участвующих в операции, приурочивая наступление с воздуха таким образом, чтобы вторгающаяся армия нашла силы английской обороны оглушенными и парализованными ударами с воздуха, как это получилось в Польше и во Франции.

Тем временем удары по конвоям в проливе осуществлялись немецким командованием по поговорке: «Нос вытащил — хвост увяз». Когда англичане посылали свои истребители для непосредственного прикрытия конвоя, немецкие истребители втягивали их в бой на уничтожение и вынуждали расходовать их ресурсы прежде, чем немецкие бомбардировщики подойдут для удара по судам. Если командование английскими истребителями уклонялось от втягивания их в бой, бомбардировщики люфтваффе беспрепятственно топили суда.

Командующий английской истребительной авиацией Даудинг в своих первоначальных планах вообще не предусматривал прикрытия судоходства и, оказавшись в такой неожиданной ситуации, был вынужден доложить штабу военно-воздушных сил и Адмиралтейству, что решить задачу прикрытия судов в море он может, только вводя в бой опасно большую часть своих сил. Поэтому конвои могут получить лишь минимальное воздушное прикрытие.

На этом этапе система радиолокационного наблюдения англичан была не слишком эффективна, поэтому немецкие истребители и бомбардировщики могли набирать высоту и строиться в боевые порядки за пределами «видимости» английских радиолокаторов. На пересечение пролива немецким самолетам требовалось всего пять минут, тогда как истребителю типа «спитфайр» требовалось 15 минут для набора высоты, чтобы вступить в бой с появившимся противником.

С ростом потерь в судах давление свыше на Даудинга усиливалось. От него потребовали перебазировать истребители на прибрежные аэродромы, чтобы самолеты можно было поднимать в воздух с появлением противника. Некоторое число истребителей перебазировали, однако для них было чрезвычайно опасно находиться так близко к боевым порядкам противника.

Используя сравнительно небольшие силы, немецкие командиры действовали тактически грамотно: разведав предварительно систему английской обороны, определив время, необходимое англичанам на то, чтобы обнаружить силы немцев, они наносили удары по многочисленным прибрежным конвоям. Обычно истребители держались в ближнем прикрытии бомбардировщиков, периодически отделяясь от них для разведки приближающихся английских истребителей.

Ответные действия Даудинга были нерешительными. Немецкий главнокомандующий Кессельринг обнаружил, что при одновременной атаке двух конвоев английская оборона вынуждалась к разделению сил на два направления. Этот прием хорошо сработал в 8 часов 24 июля, когда были нанесены два скоординированных удара: один по конвою, находившемуся в районе Дувра, другой — по конвою, который входил в устье Темзы. Прикрытие конвоя — 54-я эскадрилья из Рошфорда, — высланное против одной группы самолетов, обнаружило и вторую группу самолетов противника, и ему пришлось разделить силы, чтобы атаковать обе группы. Нападавшие на конвои бомбардировщики потерь не понесли, но и сами не причинили кораблям ущерба. Около 11 часов две ударные группы по 10–12 бомбардировщиков в каждой появились в устье Темзы для повторной атаки конвоя. Английский начальник Парк, руководивший обороной, направил для прикрытия конвоя 54-ю эскадрилью и, зная, что у немецких истребителей, сопровождавших бомбардировщики, скоро кончится горючее, поднял в воздух еще и 610-ю эскадрилью с задачей перехватить отходящие истребители противника. В действительности же 610-я эскадрилья наткнулась на 52-ю истребительную дивизию немцев, высланную для прикрытия отходивших «мессершмиттов». Завязался бой. Обе стороны потеряли по три истребителя.

25 июля. Типичный день боев в Дуврском проливе. Командующий авиацией немцев в зоне проливов Кессельринг затеял игру в «кошки-мышки» с конвоем 3\Л/-8 (21 угольщик и каботажные суда), шедшим Дуврским проливом в западном направлении. Только 11 из них прошли мыс Данджнесс, и только два судна дошли до пункта назначения, не получив повреждений. Вскоре после полудня группа истребителей «мессершмитт», летевшая бреющим полетом, направилась к Дувру. Их цель — отвлечь на малые высоты английские истребители и, расчистить путь для пикирующих бомбардировщиков. Английская 65-я эскадрилья ринулась в бой, завязавшийся на таких малых высотах, что один немец на вираже врезался в воду. Против сорока «мессершмиттов» в бой вступили еще две эскадрильи истребителей англичан. Как только вся английская истребительная авиация в районе конвоя была скована боем, конвой беспрепятственно атаковали три дивизии пикирующих бомбардировщиков (300–380 самолетов), подошедшие на средних высотах.

Корабли охранения конвоя открыли по ним огонь зенитной артиллерии и запросили о срочной присылке истребителей прикрытия. На помощь бросились девять истребителей «спитфайр». Прибыв, они увидели, что Кессельринг выслал на перехват им превосходящую численностью группу «мессершмиттов». Среди сбитых «спитфайров» был самолет командира английской группы.

Управляющий боем командир сектора ПВО понял, что, высылая на атакующие немецкие силы равное число своих самолетов, он скоро останется без истребителей. Поэтому после полудня, когда очередная группа из 50 бомбардировщиков «Ю-88» подошла для удара по конвою, он выслал на перехват только восемь истребителей 64-й эскадрильи. Их встретило прикрытие бомбардировщиков. Английские истребители неустрашимо пошли в атаку. На помощь им взлетели оставшиеся самолеты 64-й эскадрильи. Последние пошли в лобовую атаку на бомбардировщики. «Юнкерсы» потеряли строй и повернули назад. «Мессершмитты» прикрытия также отступили.

Когда конвой пришел на траверз Фолкстона, «мессершмитты» стали поливать суда конвоя пулеметным огнем с малых высот, чтобы отвлечь внимание судовых артиллеристов от 60 пикирующих бомбардировщиков Ю-87, зашедших в атаку со стороны полуденного солнца. Эта атака была мастерски приурочена к перерыву в воздушном прикрытии, и «юнкерсам» удалось потопить пять судов конвоя. Одновременно с бомбардировщиками конвой также был атакован фашистскими торпедными катерами. К наступлению ночи два поврежденных английских эсминца из охранения конвоя укрылись в гавани Дувра. После этого дня Адмиралтейство приняло решение отказаться от проводки конвоев Дуврским проливом в дневное время.

8 августа в проливе произошел еще один характерный бой. К этому дню потери англичан составили 18 судов и четыре эскадренных миноносца. В светлое время суток пролив стал настолько опасен, что эсминцы были выведены из него. Адмиралтейство стало планировать переход конвоев Дуврским проливом с наступлением темноты. Первый такой конвой SW-9 в составе 24 судов был сформирован в Саутенде. К проводке конвоев через этот опасный пролив, ставший таким в результате ударов немецкой авиации, английские власти толкала не только экономическая необходимость, но и вопросы престижа. Германская пропаганда утверждала, что Дуврский пролив закрыт немцами. Вечером 7 августа, выйдя из устья Темзы в охранении восьми кораблей эскорта, в том числе двух миноносцев, конвой направился вдоль побережья на запад.

На французском берегу против Фолкстона, в самой узкой части пролива, немцы устроили радиолокационную станцию, позволявшую наблюдать за прохождением конвоев. С наступлением рассвета их торпедные катера атаковали конвой и потопили три судна, нанеся повреждения еще трем судам.

Для уничтожения конвоя немецкое командование выделило авиакорпус под командованием Рихтхофена, специалиста по бомбометанию с пикирования. Высота облачности в этот день была около 700 метров, что затрудняло действия пикирующих бомбардировщиков. Их атакам мешали и аэростаты воздушного заграждения, буксируемые судами конвоя. Англичане выделили для прикрытия конвоя около пяти эскадрилий (примерно 80 истребителей). Несмотря на сопровождение истребителей, пикирующие бомбардировщики «Ю-87», прибывавшие в район местонахождения конвоя малыми группами, почти не смогли вести прицельное бомбометание по судам.

В полдень Рихтхофен применил другой тактический прием. Более 30 истребителей «Ме-109» и «Ме-110» сопровождали три дивизии «Ю-87» (около 300 бомбардировщиков), шедших плотными боевыми порядками. Английская сеть радиолокационного наблюдения своевременно обнаружила приближение крупной воздушной цели. Поэтому англичане успели прислать на прикрытие конвоя более 30 истребителей «спитфайр» и «харрикейн». Прибыв в район конвоя, «мессершмитты» искусно связали боем английские самолеты, обеспечив «юнкерсам» возможность беспрепятственно бомбардировать суда конвоя. За 10 минут были потоплены четыре торговых судна, а другие семь получили тяжелые повреждения. Во время атаки конвой распался, уцелевшие суда разошлись в разных направлениях, чем ослабили защиту аэростатами.

Решив уничтожить конвой до последнего судна, Рихтхофен к концу дня организовал еще один удар по остаткам конвоя, пытавшимся собраться в районе острова Уайт. В этой атаке участвовали 82 «Ю-87» и почти столько же истребителей. Английские самолеты, наведенные радиолокационными станциями, успели прибыть в район боя, однако завязавшаяся схватка в воздухе окончилась безрезультатно. К концу дня конвой был разгромлен; в районе боя стояла штормовая погода, поэтому многие суда, получив тяжелые повреждения, быстро тонули. По окончании атаки всего шесть судов еще двигались в направлении ближайших портов. Из них дошли только четыре судна. В штормовом море никто из спасшихся с потопленных судов не уцелел. Не было организовано и спасение английских летчиков со сбитых над морем самолетов. Зато у немцев была организована эффективная служба спасания на воде и все летчики были снабжены индивидуальными средствами спасения.

В августе в Дуврском проливе такие «престижные» конвои больше не появлялись. Если бы от их проводки отказались несколькими неделями раньше, не было бы и таких тяжелых потерь в английской истребительной авиации: за три недели июля она потеряла над морем не менее 220 летчиков. Было и одно светлое «окошко» в этот безрадостный день. Английское министерство авиации, принимая на веру доклады своих летчиков, объявило об уничтожении 60 немецких самолетов (фактические потери в этот день составили: у немцев — 31 самолет, у англичан было сбито 19 истребителей).

Тем временем наступил второй этап действий — «День орла». Еще в июле радиоразведка люфтваффе и немецкого почтового управления установила свои пункты радиоперехвата вдоль побережья Дуврского пролива. Операторы этих пунктов обнаружили интенсивный радиообмен англичан в полосе 12-метрового диапазона частот. Ряд специалистов предположили, что к этому радиообмену имеют отношение 100-метровые мачты неустановленного назначения, расставленные вдоль английского побережья пролива. В последующем немецкие радиоразведчики обнаружили другие факты, заслуживавшие внимания. На возбужденные радиопереговоры летчиков истребительной авиации отвечали более спокойные голоса по высокочастотному радиотелефону. Неизменные интенсивность и район радиообмена увязывались с руководством действиями самолетов английских военно-воздушных сил и информированием их о численности находящихся в воздухе соединений немецких самолетов, их местонахождении, курсах и высотах их полетов.

Разведка немцев, проанализировав все эти донесения, 7 августа направила такое разведывательное донесение оперативному командованию: «Поскольку английские истребители управляются с земли по радиотелефону, их силы привязаны к соответствующим наземным радиостанциям и, таким образом, ограничены в подвижности, даже принимая во внимание вероятность того, что часть наземных станций могут быть мобильными. Следовательно, сосредоточение крупных сил истребительной авиации в определенных пунктах за короткое время не может быть ожидаемо».

Это было гибельной ошибкой в оценке обстановки. Считая, что управление английской авиацией осуществляется примитивным способом по радиотелефону с наземных постов управления эскадрильями, привязанными каждая к своему местному посту, командование люфтваффе пришло к заключению, что удары, наносимые крупными силами авиации, будут отражаться только силами местного базирования. При этом немцы даже не принимали во внимание существование у англичан радиолокационных станций (РЛС).

С целью проверить это предположение и вскрыть возможность взаимодействия английских истребителей с вышеуказанными станциями было решено до «Дня орла» посвятить один день нанесению ударов по указанным станциям и аэродромам истребительной авиации, расположенным у южного побережья Англии.

С учетом данных метеорологической разведки, проведенной немецкими самолетами-разведчиками в Атлантике, начало операции было назначено на 13 августа, а днем раньше должны проводиться подготовительные удары. Английская разведка в этот период также добилась неплохих результатов, прослушивая радиосети люфтваффе. У самолетов — разведчиков погоды немецкие штабы запрашивали состояние погоды не вообще, а в вероятных районах планируемых ударов. Ответы на такие запросы передавались с воздуха. Важную роль для определения намерений немцев имело то обстоятельство, что каждый немецкий самолет, готовящийся к боевому вылету, проверял свою радиостанцию с выходом в эфир. Наблюдение за такими сигналами позволило довольно точно установить число самолетов, которые будут использованы в следующие 24 часа. С приближением дня начала операции английский командующий имел довольно ясное представление, что его атакуют силы противника, далеко превосходящие то, с чем он имел дело до этого.

12 августа в 8.40 16 «Ме-109» взлетели с аэродрома Кале. Их задачей было провести точечное бомбометание по английским радиолокационным станциям. К этому времени самолеты «Ме-109» 52-й авиадивизии уже пересекли Дуврский пролив и подходили к Кенту. С ближайшего аэродрома на перехват им были посланы «спитфайры» 610-й эскадрильи. В завязавшемся воздушном бою немцы преднамеренно сместили район боя к востоку, чтобы расчистить путь «Ме-109» ударной группы. Последние вышли к проливу на высоте 5500 метров и направились к Дувру. Первая четверка «мессершмиттов» вышла из строя и спикировала на 100-метровые мачты радиолокационной станции Дувра. Точно сброшенные бомбы сотрясли пилоны и уничтожили технические строения. Следующая четверка направилась на север, к графству Кент, где находилась еще одна РЛС. Сброшенная бомба упала так близко к постройке, в которой находился радиопередатчик, что бетонное сооружение сдвинулось с фундамента. В Рай бомбы поразили почти все сооружения станции. Последняя четверка «мессершмиттов» нанесла удар восемью 500-килограммовыми бомбами по Певенси, близ Брайтона, где вся станция взлетела на воздух. Из четырех атакованных радиолокационных станции уцелела только одна — в графстве Кент.

В образовавшейся в результате налета 160-километровой прорехе в системе радиолокационного наблюдения ни один истребитель не мог быть наведен на авиационные соединения, устремившиеся в эту дыру для атаки аэродромов истребительной авиации в Липмне и Хокинге. Особенно большой ущерб был нанесен аэродрому и авиации, базировавшимся в Хокинге.

Около полудня уцелевшая радиолокационная станция обнаружила большую группу самолетов, приблизившуюся к Брайтону с моря. Это была бомбардировочная авиадивизия — около 100 «Ю-88», в непосредственном сопровождении 120 «Ме-109». Сверху их прикрывали еще 25 истребителей «Ме-110». Не доходя до Брайтона, все соединение изменило курс на запад и последовало вдоль побережья в направлении на остров Уайт. Подойдя к мысу Спитхед, немцы круто повернули на север и сквозь разрыв в цепи аэростатов заграждения ринулись в атаку на причалы и доки военно-морской базы и города Портсмут. 15 «Ю-88» последовали дальше на запад.

213-я эскадрилья «харрикейнов», вылетевшая на перехват, не смогла войти в зону над Портсмутом: все небо там было покрыто разрывами зенитных снарядов с кораблей, находившихся в базе, и береговых батарей ПВО. Особенно интенсивной атаке подвергся линкор «Куин Элизабет», однако как ему, так и другим кораблям удалось избежать серьезных повреждений. Сильно пострадали от бомбежки береговые сооружения. Три «Ю-87» были сбиты. При выходе из зоны боя немецкие самолеты были атакованы «харрикейнами». В последней схватке был сбит самолет командира немецкого соединения.

Тем временем 15 «Ю-88», не участвовавших в атаке главных сил, вышли на остров Уайт и нанесли бомбовый удар по радиолакационной станции в Вентнор — одной из наиболее мощных на всем побережье Англии. Станция была уничтожена.

При отходе этой группы она была настигнута двумя эскадрильями «спитфайров», поздно замеченных «мессершмиттами» прикрытия, державшимися на слишком большой высоте. В результате 10 «Ю-88» были сбиты прежде, чем прикрывавшие их истребители пришли на помощь.

В это время свежая группа «мессершмиттов» из числа участвовавших в утреннем налете на радиолокационные станции была выслана для удара по прибрежному аэродрому Менстон. Этот удар пришелся на время, когда истребители прикрытия английского аэродрома ушли на базу. Взрывами более 150 бомб и пулеметным огнем были уничтожены мастерские, ангары и находившиеся на поле двухмоторные ночные истребители «бленхейм». Начавшаяся в июле битва за Англию непрерывно продолжалась уже полтора месяца, поэтому, наряду с большой усталостью летного состава, налет сильно отразился на моральном состоянии английских летчиков. Сотни пилотов и чинов технического персонала укрылись в бомбоубежищах и оставались в них в течение нескольких дней, несмотря на угрозы, приказы и увещевания их офицеров.

Но и в воздухе у английских летчиков проявлялись признаки морального и физического истощения. Один из «спитфайров», совершивших посадку на аэродром Менстон в этот день, пилотировался молодым летчиком-сержантом, постоянно участвовавшим в боевых вылетах со времени эвакуации Дюнкерка. Теперь он просто избегал вступления в бой и вел себя таким образом в течение нескольких дней. Он покидал строй при первом появлении противника, расходовал впустую весь боевой запас и уходил на свой аэродром. «Он не просто устал, он просто струсил», — жаловался один из офицеров эскадрильи. Опасаясь, что трусость сержанта может перекинуться и к другим пилотам, его отстранили от полетов и отправили в отпуск в ожидании перевода в другую часть.

Для немцев это был день явного триумфа люфтваффе: отличной подготовкой к всеобщему наступлению. И все же, когда командующий 2-м воздушным флотом Кессельринг послал вечером этого дня группу разведчиков-бомбардировщиков «дорнье» для удара по объектам на побережье графства Кент, они обнаружили, что пораженные утром радиолокационные станции ремонтируются и скоро приступят к работе. Только станция Вентнор была поражена настолько, что не поддавалась восстановлению.

Немецкая разведка с сожалением доносила, что ни одна английская радиолокационная станция не прекратила радиообмена. Ни один из возвратившихся экипажей не смог доложить, что ему удалось уничтожить радиомачты у англичан.

Задуманная Герингом операция «День орла» не имела достаточно убедительного замысла. Постановка слишком многих целей и задач вызывала распыление сил. Должны были уничтожаться суда и наземные объекты, торговые порты и гавани, прибрежное судоходство. Бомбардировке подлежали места базирования всех родов авиации, а также заводы, производящие самолеты, комплектующие части и вооружение. Корабли военно-морского флота также должны были атаковаться на всем протяжении от Дувра до Скапа-Флоу. Последнее было особенно трудно, так как люфтваффе не имели бронебойных бомб, необходимых для потопления крупных боевых кораблей.

Среди этого множества целей и задач Геринг не определил приоритетных, и никто не знал, как намереваются уничтожить истребительную авиацию англичан: бомбовыми ударами по местам базирования или в воздухе, вовлекая ее в воздушные бои.

Если стратегия была неопределенной, то и тактика была не лучше, потому что разведка люфтваффе имела лишь смутное представление о системе обороны англичан с помощью истребительной авиации. Например, налет на Портсмут и Вентнор был спланирован таким образом, что атакующие силы на части маршрута шли параллельно побережью Англии. Это было бы хорошо при подходе с моря, так как приближающиеся самолеты сливались бы с поверхностью моря на экранах радиолокаторов. Однако при этом было упущено из виду, что радиолокационная станция в Полинге, находящаяся восточнее, отлично просматривала приближающиеся самолеты, не говоря уже о бесчисленных постах визуального наблюдения, рассеянных по всему побережью и имеющих телефонную связь с системой наведения истребителей.

Упущением разведки люфтваффе было и то, что на картах, которыми пользовались немецкие штабы, не было указано: какими аэродромами пользуется истребительная авиация, какими — другие рода авиации и какие аэродромы не используются. В целом действия немцев свидетельствовали о глубоком непонимании системы управления истребительной авиацией англичан.

Не меньшую неинформированность разведка люфтваффе проявила в отношении расположения и сравнительного значения объектов авиационной промышленности Англии. Большинству английских школьников было известно, что на «спитфайрах» и «харрикейнах» установлены моторы «Роллс-Ройс Мерлин». Всего два завода выпускали эти моторы, и один из них находился в Дерби — всемирно известном местонахождении фирмы «Роллс-Ройс». Производство истребителей «спитфайр» было еще более уязвимо, так как лишь один завод выпускал эти самолеты, и это было хорошо известное предприятие «Супермарин», находящееся в Саутгемптоне, в опасной близости к базам немецкой бомбардировочной авиации.

Эти три цели заслуживали любых жертв ради их уничтожения, однако до даты «Дня орла» не предусматривалось нанесения ударов, которые оказались бы смертельными для истребительного командования.

13 августа «День орла» начался серией невероятных ошибок немецких штабов. Начнем с того, что разведчики погоды дали неверный прогноз, и немцам пришлось начинать в условиях низкой облачности, дымки и мороси. Герингу пришлось лично отложить операцию. Однако сигнал отбоя получили не все соединения. Одним из них была 2-я авиадивизия бомбардировщиков, вылетевшая в составе 70 самолетов «дорнье». При пересечении берега Франции к ним присоединилась истребительная авиадивизия — около ста «Ме-110», также не получившая сигнала об отмене вылета. Следуя в плотной облачности, немецкие бомбардировщики не были замечены английскими истребителями вплоть до самого выхода на цель, находившуюся близ устья Темзы, где и отбомбились, одновременно ведя бой с подоспевшими истребителями англичан. На отходе немцев атаковала 111-я эскадрилья, сбившая пять бомбардировщиков противника.

Тем временем неразбериха у немцев продолжалась. 2-я истребительная авиадивизия, вылетевшая на прикрытие 54-й бомбардировочной авиадивизии «Ю-88», потеряла своих опекаемых в условиях плохой видимости, когда бомбардировщики, едва оторвавшись от берега, повернули обратно по причине плохой погоды.

Другая группа бомбардировщиков из состава 54-й авиадивизии, вылетавшая на бомбардировку Портленда с задачей отвлечь английских истребителей от главных сил, была отозвана в базу, однако прикрывавшие их истребители «Ме-110» не получили этого приказания и продолжали полет самостоятельно. На подходе к Портленду их перехватили истребители английской 238-й эскадрильи. Хотя радиолокационная станция во Вентноре еще не вошла в строй, остальная сеть радиолокационного наблюдения и наведения уже заработала.

К полудню погода улучшилась. В штабах люфтваффе застучали телетайпы, передавая новые приказания, в воздух начали подниматься самолеты ударных групп, на этот раз знаменуя официальное начало операции. Планом предусматривалось нанести массированный бомбовый удар по военным объектам всей Южной Англии, обращая особое внимание на аэродромы истребительной авиации. Основным недостатком этого плана было то, что в люфтваффе понятия не имели, на каких именно аэродромах базировались истребители англичан. Случилось так, что все атакованные немцами аэродромы не имели отношения к истребительному командованию.

На острие удара следовала группа пикирующих бомбардировщиков «Ю-87», наносившая бомбовый удар по аэродрому Детлинг близ Мейдстоуна. Путь этой группе был расчищен отборной группой истребителей из состава 26-й авиадивизии. Эта группа вступила в бой со «спитфайрами», прикрывавшими аэродром, и отвлекла их на большие высоты, открыв, таким образом, путь для «юнкерсов». Последние отбомбились без помех, как на учении. Англичане лишились 22 самолетов и 76 человек летного состава, убитых на аэродроме.

Английское командование быстро усвоило полученный урок, и когда самолеты из 53-й истребительной авиадивизии пытались отвлечь английских истребителей к западу от острова Уайт, последние уже не поддавались на эту уловку. Фактически этот маневр ухудшил положение подходивших к району боя немецких бомбардировщиков. Девять «Ю-88» были обнаружены «спитфайрами» 609-й эскадрильи, и шесть из них были сбиты.

Фактически в этот день немцы потеряли шесть самолетов, англичане — 13 истребителей. На земле было уничтожено не менее 47 английских самолетов.

Немецкие ночные бомбардировщики также активно действовали в эти сутки, нанося удары по крупным городам Англии, Шотландии и Уэльса. Из всех этих атак две добились исключительно точных попаданий по авиазаводам в Белфасте и Бирмингеме.

В эти сутки самолеты люфтваффе совершили 1485 вылетов. Английские истребители ответили на это 700 вылетами. На следующий день количество самолето-вылетов было значительно меньше с обеих сторон, но теперь противники сцепились в боевой схватке, и поскольку летние дни становились значительно короче, люфтваффе должны были напрячь все силы, чтобы добиться быстрого, решающего завершения схватки.

Обе стороны продолжали преувеличивать нанесенный противнику ущерб. Это не слишком вредило англичанам, поскольку их стратегия заключалась просто в сбережении сил истребительного авиакомандования до тех пор, пока погода слишком испортится для того, чтобы предпринять попытку вторжения. Они никогда не надеялись уничтожить немецкие военно-воздушные силы.

Немцы же должны были уничтожить английскую истребительную авиацию, чтобы перенести затем удары на объекты, поражение которых обеспечивало бы вторжение. Поэтому для стратегии люфтваффе было жизненно важно постоянно иметь текущую картину состояния сил противника. Однако они этого не учли. В люфтваффе слишком полагались на донесение штабов о результатах боевых вылетов и не выделяли в первую очередь цели, наиболее важные с точки зрения поддержания боеспособности английской истребительной авиации. Даже когда цели избирались правильно, у немцев была тенденция сбрасывать их со счетов после боевых вылетов, как больше не существующие.

Разведка немцев точно оценивала боевой состав истребительной авиации противника по состоянию на июль. Однако она ошиблась в расчете пополнения материальной частью, поступающей от промышленности. Еще большую ошибку немцы допустили в расчете возможностей пополнения за счет ремонта самолетов.

Такие же ошибки были допущены в оценке возможностей пополнения истребительной авиации летным составом. Обстановка в этой области была тяжелой, но не такой, как считали в разведке люфтваффе.

Для того чтобы испытать боевые возможности истребительного авиакомандования, было решено атаковать противника одновременно со всех направлений. 5-й воздушный флот, базировавшийся на аэродромах Норвегии и Дании, приобрел значительный опыт нанесения изолированных ударов и воздушной разведки в районах Шотландии и севера Англии. Теперь этот флот должен был участвовать вместе с главными силами в намечаемой частной однодневной операции. Она началась 15 августа и, как уже бывало, сопровождалась еще одной путаницей в штабах люфтваффе. Синоптики предсказали на этот день плохую погоду, с низкой плотной облачностью. На основании этого прогноза Геринг решил не начинать в этот день действия главных сил. Вместо этого он решил провести разбор предыдущих боев, связанных с «Днем орла». С присущей ему склонностью к помпезности Геринг назначил совещание в своем дворце Каринхол в районе Берлина, куда и должно было прибыть все высшее командование авиационных сил, участвующих в операции.

К полудню облачность рассеялась, небо стало ясным и ветер почти стих. Самолеты-разведчики донесли, что такая ясная погода наблюдается на всем протяжении от Центральной Франции до большей части Англии.

Детальные планы намеченных массированных ударов крупными силами авиации давно были разосланы всем воздушным флотам. В головной эшелон атакующих сил был выделен 2-й авиакорпус, состоявший из трех дивизий бомбардировщиков различных типов. Командир корпуса вместе с другими вылетел на совещание к Герингу. Начальник штаба корпуса полковник Дикман, взглянув на ясное небо, решил проявить инициативу и отдал приказ на вылет по плану операции.

По этому плану бомбардировочные авиадивизии корпуса должны были нанести удары по четырем аэродромам в Южной Англии: Хокинг, Лимпне, Рочестер и Истчерч. Над вылетевшими авиадивизиями появился «зонтик» из истребителей, взлетевших позже, чтобы сэкономить горючее. Введя в действие 2-й авиакорпус, Дикман привел в движение другие соединения — от Ланниона в Бретани до Ставангера в Норвегии, в результате в воздухе разыгралась битва более интенсивная, чем в любой день операции. 5-й воздушный флот выслал в бой подразделение самолетов-разведчиков «Хейнкель-115С» для отвлекающих действий у побережья Шотландии, с целью оттянуть на север от района основного удара самолеты 13-й группы истребителей. Главные силы включали 72 бомбардировщика «Хейнкель-111», часть, специализировавшаяся в применении торпед против торговых судов. Сопровождал их 21 истребитель «Ме-110».

Для этих дальних рейдеров день начался неудачно. Навигационная ошибка привела главные силы так близко к району действия отвлекающего подразделения, что операторы английского радиолокатора приняли их за одну крупную группу. По тревоге была поднята в воздух дежурная 72-я эскадрилья, которая набрала высоту 6 тысяч метров и обнаружила под собой около ста самолетов противника. Англичане разделились на две группы: одна пошла в атаку на истребители сопровождения, вторая — на бомбардировщики. Управляющий действиями истребительной авиации в этом секторе проявил мужество, стянув в район боя дежурные эскадрильи с севера и с юга: от Шотландии до Йоркшира. Этот смелый тактический шаг позволил разгромить немецкую группу: англичане сбили 15 немецких самолетов, потеряв один истребитель.

Южная группа самолетов 5-го воздушного флота, состоявшая из бомбардировщиков «Ю-88», вылетела без истребительного прикрытия. Эта группа, атакованная двумя эскадрильями, прорвалась к намеченной цели, отбомбив аэродром в Дриффилде и уничтожив на аэродроме девять бомбардировщиков. Однако при этом было сбито семь «Ю-88».

Даже учитывая английские бомбардировщики, уничтоженные на аэродромах, немцы заплатили дорогую цену. Из самолетов 5-го воздушного флота было потеряно 20 процентов участвовавших сил. Это разочаровало командование люфтваффе. Стало ясно, что северные группы английских истребителей не были обескровлены отправкой самолетов для восполнения потерь южной группы — 11-й. Было также доказано, что немецкие соединения бомбардировщиков не могут действовать без эскорта одномоторных истребителей.

После этого дня боев одномоторный истребитель приобрел первостепенное значение. Ушли в прошлое теории, что скоростной бомбардировщик может уйти от преследования истребителей. С этого дня стало очевидно, что любой налет должен обеспечиваться самолетами, не уступающими тем, которые использует обороняющаяся сторона.

Теперь люфтваффе могли применять крупные силы бомбардировочной авиации только в пределах дальности действия их истребителей «Ме-109». В свою очередь, это позволило командованию английской истребительной авиации базировать все свои силы на аэродромах, находящихся за пределами радиуса полета тех же «Ме-109». С этого времени, если понадобится, они все еще смогут вести борьбу с немецкими рейдерами с аэродромов, не подвергающихся бомбардировке.

Из статистики потерь вытекало еще одно обстоятельство. Соединения бомбардировщиков люфтваффе могли избежать подрывающих моральное состояние потерь, только обеспечив два истребителя сопровождения на каждый бомбардировщик, следующий в боевом строю.

В этот день, например, немецкая авиация произвела 786 самолето-вылетов, из которых только 520 самолето-вылетов сделали бомбардировщики. Поэтому почти половина парка бомбардировщиков воздушных армий оставалась в бездействии на земле из-за недостатка истребителей сопровождения. На юге 2-й и 3-й воздушные флоты использовали истребители «Ме-109» как обычно, но и они не смогли предотвратить серьезные потери в самолетах более уязвимых типов, например «Ю-87» и «Ме-110». Немецкая авиация наносила большой ущерб аэродромам, подвергшимся ее ударам, однако сплошь и рядом она поражала объекты, не связанные с обеспечением истребительной авиации.

В воздушных боях, завязавшихся в тот день на всем протяжении от Шотландии до Девоншира, англичане потеряли сбитыми 34 истребителя и 16, уничтоженных на аэродромах. Люфтваффе потеряли около 75 самолетов. Недаром немцы стали называть этот день «Черным четвергом»…

Наиболее важный результат был сформулирован Герингом: «…потери в летном офицерском составе настолько возросли, что впредь в составе каждого летного экипажа должно быть не более одного офицера, а пикирующие бомбардировщики “Ю-87” должны иметь прикрытие не менее трех истребителей каждый». К этому он добавил: «Сомнительно, есть ли резон продолжать наносить удары по локационным станциям, потому что ни одна из них, подвергшаяся бомбардировке, еще не была выведена из строя».

Это была одна из величайших ошибок, допущенных немцами в войне. День 16 августа характерен продолжением давления на англичан. После 1786 самолето-вылетов, произведенных немцами в «Черный четверг», в следующие сутки их самолеты совершили 1700 вылетов.

Несмотря на приказ Геринга, радиолокационная станция Вентнор была атакована вторично. Пикирующие бомбардировщики вывели ее из строя на семь суток. Вечером этого дня летчики люфтваффе продемонстрировали свою тактическую выучку, когда два «Ю-88» проникли до аэродрома Брайз Нортон, близ Оксфорда. Их маршрут подхода и время налета были избраны таким образом, чтобы оказаться над аэродромом в тот момент, когда английские истребители, вышедшие из боя, возвратились на базу для перезаправки. Немецкие бомбардировщики сделали круг над аэродромом, как бы заходя на посадку, и даже выпустили шасси, чтобы быть похожими на английские бомбардировщики типа «бленхейм».

Бомбы, сброшенные на ангары, в которых находились заправляемые самолеты, уничтожили 47 машин; в дополнение к этому было повреждено 11 истребителей, находившихся в ремонтных мастерских. Немцы ускользнули, не встретив отпора. Эта атака продемонстрировала постоянно встававшую перед обороной дилемму — самолеты, оставляемые во время таких мощных атак на аэродромах, уничтожаются бомбами и пулеметным огнем противника. В то же время если поднимать в воздух все самолеты, то и им всем в одно и то же время придется возвратиться на базу для посадки на дозаправку и вооружение. Это означало бы неприкрытое небо и уязвимость еще большего числа самолетов от следующих атак.

В этот день английские летчики обратили внимание на изменение боевых порядков немецких самолетов. Истребители люфтваффе больше не держались на большой высоте над боевыми порядками бомбардировщиков, а шли на одной высоте с ними в голове и по бокам строя.

К 18 августа на летчиках английской авиации еще более явно стали сказываться симптомы глубокой усталости, последствия многодневного непрерывного участия в воздушных боях или дежурствах по готовности. В некоторых эскадрильях пилоты спали под самолетами или прямо в кабинах самолетов, редко кому удавалось выспаться две или три ночи подряд. Истребительные эскадрильи по плану командования истребительной авиации систематически передислоцировались с одних аэродромов на другие в целях уменьшения потерь на земле, а это также прибавляло усталости летному составу. Бесконечные вылеты по тревоге, полеты на больших высотах, недосыпание, потеря товарищей и физическое напряжение начали сказываться на моральном состоянии. Многие пилоты после боя на вопросы офицеров разведки отвечали, что не могут ничего вспомнить.

19 августа англичане ввели некоторые изменения в тактику своих истребителей. Приоритетной задачей была установлена оборона своих аэродромов. Истребительным частям было приказано избегать воздушных боев с истребителями сопровождения бомбардировщиков противника, любой ценой отвлекать их от прикрываемых ими боевых порядков и прежде всего стремиться к уничтожению бомбардировщиков. Этот простой тактический план устанавливал характер боевых действий, которые должны были вести истребительные части. Для защиты аэродромов базирования необходимо было перехватывать немецкие силы как можно раньше, чтобы не дать им возможности перестроиться в боевые порядки для бомбометания. Это также означало, что некоторые эскадрильи будут выделены для барражирования в районах своих аэродромов вместо вылета навстречу противнику.

Можно было возразить, что, раз люфтваффе сократили число вылетов из-за недостатка истребителей, следовательно, лучшей тактикой было бы сбивать истребители противника. Однако это обманчиво простой вывод. Уничтожение бомбардировщиков подразумевало, что экипажи немецких бомбардировщиков будут требовать еще больше истребителей сопровождения и настаивать, чтобы они держались на одной высоте с бомбардировщиками, а это означало бы, что немецкие истребители становились уязвимыми для английских самолетов.

День за днем велись ожесточенные бои, но это не приносило решительных результатов ни одной из сторон. Геринг провел совещание высшего командного состава. Не определив особо важные объекты ударов, он предложил воздушным силам самим выбирать цели своих атак (исключая Лондон) и усилить удары по аэродромам английских бомбардировщиков, чтобы помешать нанесению контрударов с их стороны.

Потери, понесенные пикирующими бомбардировщиками «Ю-87», и недостаточные успехи их ударов под давлением решительных оборонительных действий английских истребителей привели к решению прекратить их действия.

Геринг начал склоняться к признанию, что части, вооруженные двухмоторными истребителями «Ме-110», не имеют успеха, который он им предсказывал. Он предложил, чтобы их сопровождали истребители «Ме-109»: истребители прикрывают истребителей!

С точки зрения планирования боевых действии исключение самолетов «Ме-110» из класса истребителей вызвало бы немедленное сокращение парка истребителей на сотни самолетов. И все же это было признанием того, что было уже очевидно: отборные экипажи уничтожались, а уцелевшие были деморализованы. Будучи атакованным, истребитель «Ме-110» не был способен мгновенно набрать скорость, чтобы уклониться от огня атакующего истребителя противника.

При решении вопроса, как помочь воздушным армиям, Геринг пошел по другому пути. Он апеллировал к чувству ответственности летчиков истребительной авиации за прикрытие сопровождаемых ими самолетов. Он приказал, чтобы экипажи бомбардировщиков и летчики-истребители получили возможность встречаться друг с другом на земле и чтобы каждый экипаж всегда сопровождали одни и те же истребители. Бомбардировщики должны следовать более плотным строем, потребовал он и пригрозил, что будет отдавать под суд летчиков-истребителей, повернувших назад из-за плохой погоды.

Так или иначе, стало ясно, что одномоторный истребитель является ключом к победе в развернувшихся воздушных боях. Поэтому была проведена перегруппировка сил истребительной авиации и на главных направлениях были сосредоточены части, имеющие на вооружении истребители «Ме-109».

По данным разведки люфтваффе, на 16 августа потери англичан в истребителях с июля составили 574 машины и около 200 истребителей было потеряно на земле по различным причинам. Считая, что промышленность могла поставить не более 300 истребителей за этот же срок, немецкая разведка полагала, что англичане имеют не более 430 истребителей, из которых в строю около 300 машин. В действительности англичане имели более 700 истребителей, а к концу августа эта цифра должна была вырасти до 1081 машины, и еще 500 истребителей находились в ремонте.

Пополнение пилотами — вот в чем была главная слабость англичан. За неделю, прошедшую со «Дня орла», из строя вышло почти 80 процентов командиров эскадрилий. Их места заняли офицеры, часто не имевшие никакого боевого опыта.

Но если командирам эскадрилий не хватало боевого опыта, то ведомые ими пилоты часто имели налет на одноместном истребителе не более 10 часов. И при этом командование было вынуждено еще более сократить время учебной подготовки. Теперь пилотов обучали полетам всего за две недели, после чего их отправляли в бой. До июля этот же курс проходили за шесть месяцев.

Третий этап, характерный нанесением ударов по английским аэродромам, — это промежуток времени между 24 августа и 6 сентября. Налеты немецкой авиации сосредоточились на аэродромах 11-й истребительной группы, расположенных в прибрежной зоне, простирающейся от устья Темзы на запад до Портленда.

В первые дни этого критического периода немцы передислоцировали части своих истребителей «Ме-109» из района Шербура в район Кале, создав, таким образом, крупную группировку истребительной авиации.

Командование воздушных флотов выполняло приказ Геринга производить воздушные налеты круглосуточно. Группы бомбардировщиков различного состава, вплоть до одиночных бомбардировщиков, днем и ночью совершали налеты на все районы Англии.

Днем немецкие самолеты непрерывно появлялись у французского берега в районе Кале, сбивая с толку операторов английских радиолокаторов и не давая им возможности определить момент формирования крупной группы самолетов люфтваффе и своевременно обеспечить подъем в воздух своих истребителей. Этот прием часто позволял крупным формированиям немцев атаковать прибрежные цели и уходить безнаказанными. Теперь немецкие боевые порядки сопровождались большим числом истребителей, шедших в тесном строю с бомбардировщиками выше и ниже последних. Новая тактика позволила снизить потери бомбардировщиков, однако число сбитых немецких истребителей возросло.

С точки зрения командования люфтваффе, такая тактика оказалась эффективной. Тесные боевые порядки пробивали себе путь к намеченным объектам бомбовых ударов и иногда опустошали их.

Чтобы прорваться к аэродромам 11-й истребительной группы англичан, расположенным вокруг Лондона, немецкое командование часто направляло одну группу бомбардировщиков прямым курсом на цели бомбовых ударов, маскируя вторую группу, шедшую окружным путем через устье Темзы. 25 августа в предрассветные часы подобный ночной налет был произведен окружным путем на бомбежку нефтяных цистерн в Темзхейвен. Один из бомбардировщиков ударной группы сбился с курса и отбомбился по жилым кварталам Лондона. Этот факт привел в смятение английский военный кабинет и штаб 2-го воздушного флота немцев, только лондонцы не обратили на него внимания: предместья английской столицы уже подвергались бомбардировкам, все уже ожидали налетов. Тем не менее этот одиночный бомбардировщик являлся предвестником начала тотальных бомбардировок.

Черчилль немедленно распорядился произвести налет возмездия на Берлин. В следующую ночь 81 английский бомбардировщик участвовал в налете на фашистскую столицу, не ожидавшую такого сюрприза. Нацистское руководство, обещавшее, что ни одна бомба не упадет на головы берлинцев, поклялось отомстить за это «зверство».

В последующем боевые порядки немецких истребителей возвратились к прежней тактике прикрытия бомбардировщиков с больших высот, держась над ними. Разведка истребительного командования англичан сообщила, что немецкие истребители держались на высотах от 6 до 8 тысяч метров, а бомбардировщики обычно следовали на высоте 4 тысяч метров, причем для бомбометания некоторые порядки снижались до 1200 метров.

Летом 1940 года завязалась и вторая битва за Англию: ночные истребители стали каждую ночь вылетать на поиск — чаще всего неудачный — одиночных ночных бомбардировщиков, разбойничавших в небе Южной Англии. Английское командование не питало никаких иллюзий относительно возможности успешной борьбы с многочисленными ночными бомбардировщиками немцев. Поиски необходимых средств и тактики обороны против них в конце концов позволили прийти к желаемому результату. Искомым решением оказалось создание радиопомех наведению ночных бомбардировщиков немцев на цели. Но это пришло не сразу.

Так, серия ночных налетов была совершена на Ливерпуль. На протяжении четырех ночей подряд этот город и порт подвергались ударам групп в составе до 150 бомбардировщиков. Сильнейшие повреждения были нанесены докам и промышленным объектам.

Тем временем продолжались и дневные налеты. 26 августа облачная погода создала достаточное прикрытие, позволившее воздушным флотам нанести удары по аэродромам истребительной авиации в графствах Кент и Эссекс, а одной группе бомбардировщиков — по восточным предместьям Лондона. Опасаясь массированной атаки на Лондон, англичане подняли в воздух семь эскадрилий. Подходившее с юга соединение бомбардировщиков «Дорнье-17» оказалось лишенным прикрытия истребителей «Ме-109», которые, придя на предел дальности своего полета, были вынуждены повернуть обратно. Бомбардировщики также повернули на обратный курс, но понесли тяжелые потери.

Погода продолжала стабилизироваться, однако в первую половину дня 29 августа экраны английских радиолокаторов оставались пустыми. Лишь около 15 часов к английскому побережью направились небольшие группы бомбардировщиков «Хейнкель-111» и «Дорнье-17». Поскольку за ними просматривались более крупные воздушные цели, англичане подняли в воздух 13 эскадрилий истребителей. Несколько позже указанные цели были опознаны как большая группа истребителей. Это были пятьсот «Ме-109», сосредоточенных из всех воздушных флотов. За ними следовала большая группа «Ме-110». Немецкие истребители шли значительно выше бомбардировщиков.

Опасаясь, что ловушка захлопнется за вылетевшими на перехват бомбардировщиков английскими эскадрильями, управлявший их действиями английский авиационный начальник своевременно отозвал эти эскадрильи до вступления их в бой. При этом он руководствовался недавно полученной инструкцией не вступать в бой с немецкими истребителями в небе Англии.

Эта тактика англичан, требовавшая сбивать бомбардировщики и уклоняться от боя с истребителями противника, заметно способствовала подрыву морального состояния экипажей немецких бомбардировщиков, начавших нести серьезные потери.

День 30 августа ознаменовался изменением тактики немецкой авиации и началом боев, поставивших англичан на грань поражения. На рассвете в устье Темзы группа бомбардировщиков «Дорнье-17» под прикрытием истребителей «Ме-110» атаковала следовавший на север конвой. Случайно в этом районе оказалась эскадрилья «харрикейнов», завязавшая бой с «Ме-110».

Бой над устьем Темзы был спланирован немцами для отвлечения внимания противника от их главных сил. Первый эшелон из шестидесяти «Ме-109» пересек южный берег Англии в 10.30. Офицер, управлявший действиями английских истребителей, проигнорировал их, только оповестив свои эскадрильи о возможном скором появлении бомбардировщиков противника. Через 30 минут в небо над английским берегом вторгся второй эшелон: 40 бомбардировщиков «Хейнкель-111» и 30 «Дорнье-17», сопровождаемые сотней истребителей. К 12 часам все истребители английской 11-й группы были подняты в воздух и почти все вступили в бой.

Второй налет немцев последовал немедленно. Снова их атаки были нацелены на аэродромы. Вслед за ним последовала третья волна, подошедшая к Дувру несколькими эшелонами еще до отхода второй волны. Как и предыдущие, она была нацелена на аэродромы истребительной авиации. Девять бомбардировщиков совершили обход через устье Темзы и, атакуя с малых высот, нанесли объектам исключительно большие разрушения. В этих налетах немцы впервые применили тактику одновременного бомбометания по площадям.

Потери в этот день составили у немцев 36 самолетов, у англичан — 25 истребителей. Однако немцы смогли нанести опустошительные удары по аэродромам и, главное, нашли способ прорвать оборону противника. Теперь англичане не успевали произвести повторные заправки истребителей, чтобы встретить последующие эшелоны самолетов противника.

Особенно удачным для немцев был день 31 августа. В этот день немцам удавалось все. Для прикрытия 150 бомбардировщиков немецкие истребители совершили не менее 1300 вылетов. Первая волна истребителей на рассвете сбила три «харрикейна». За ней последовал налет бомбардировщиков. Атаки снова были нацелены на аэродромы. Удары наносились искусно и решительно. Не понеся потерь, немцы сбили четыре истребителя. Много истребителей было уничтожено на земле. До конца дня было совершено еще два налета.

Результаты дня: 33 истребителя — потери англичан, потери люфтваффе — 39 самолетов. Однако не только потери в истребителях беспокоили английское командование. Еще более угрожающими были низкая подготовка и переутомленность летного состава. Так, например, за две недели боев в августе 616-я эскадрилья потеряла четырех пилотов убитыми, пять ранеными, один пилот попал в плен и двух отчислили за отказ от вылета. Целые эскадрильи отказывались выполнять боевые приказы. Усталость начала сказываться и на моральном состоянии немецких частей: одна эскадрилья была расформирована за отказ от вылета в бой. Много немецких истребителей «Ме-109» было потеряно при аварийных посадках на воду или на сушу в результате нехватки горючего.

За те же две недели англичане потеряли 466 истребителей, а пополнение составило всего 269 машин. Из тысячи пилотов было потеряно 231 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Шесть из семи аэродромов 11-й истребительной группы были выведены из строя.

В последующие дни немецкая авиация продолжала наносить удары по аэродромам. 2 сентября группа бомбардировщиков «Дорнье-17», сопровождаемая истребителями «Ме-109», бомбила аэродромы Южной Англии. На перехват вылетела всего одна эскадрилья с последнего оставшегося в строю аэродрома. Господство в воздухе над Южной Англией было почти достигнуто. Наступило то, что позже назовут «критическим периодом». Если бы командование люфтваффе продолжило удары по аэродромам до полного их уничтожения, оно бы добилось полного господства в воздухе в этом районе. Однако этого сделано не было. Авиасоединениям была поставлена задача разрушения предприятий авиационной промышленности, что дало возможность англичанам приступить к восстановлению аэродромов истребительной авиации.

За два месяца потери немцев составили 800 самолетов, что сказалось на интенсивности боевых действий; парк истребителей сократился до 600 машин; 1 сентября число самолето-вылетов люфтваффе составило только 640 и в последующие пять дней ни разу не достигало тысячи.

По приказу оперативного штаба люфтваффе, датированному 1 сентября, атаки соединений всех воздушных армий были нацелены на 30 предприятий авиационной промышленности. В первый день бомбардировке подвергся авиазавод «Виккерс — Армстронг», погибло 700 рабочих.

Четвертый этап действий люфтваффе начался с переходом к дневным налетам на центральные районы Лондона. До этого Гитлер запрещал совершать налеты на Лондон, но английская авиация после ночного налета на Берлин 25 августа продолжала бомбить столицу фашистской Германии, и фюрер дал команду приступить к террористическим налетам на Лондон.

7 сентября в первом таком налете участвовало огромное соединение, насчитывавшее в своем составе до тысячи самолетов. Из них примерно одну треть составляли бомбардировщики. С земли оно выглядело подобно черному штормовому облаку, парившему на высоте примерно 3200 метров и покрывавшему площадь около 2100 квадратных километров.

По-видимому, англичане не ожидали этого налета. Поэтому первой реакцией при обнаружении немецкой воздушной армады было прикрытие аэродромов истребительной авиации и подъем с них всех способных летать самолетов.

Шедшая в авангарде 2-я бомбардировочная авиадивизия, до вступления в бой отпустившая своих истребителей сопровождения, израсходовавших горючее, атаковала цели в восточной части Лондона. Шедшие за ней другие волны бомбардировщиков нанесли удары по докам и промышленным предприятиям, расположенным на берегах Темзы. Только после того как главные силы немцев отбомбились, офицеры, управлявшие действиями английской истребительной авиации, сообразили, что на этот раз Лондон был главной целью налета, и перенацелили на отходящего противника все находившиеся в воздухе истребители.

В последовавшем бою англичане понесли невиданное поражение. Немецкие истребители сопровождения применили ряд новых контрманевров, парировавших тактические приемы англичан. Например, атака на один из флангов боевого порядка бомбардировщиков, имевшая целью отвлечь истребители сопровождения, уже не приводила к желаемому результату, потому что немецкие истребители, прикрывавшие боевой порядок сверху, смещались на обнаженный атакуемый англичанами фланг, а истребители, находившиеся на неатакованном фланге, перемещались на верхний ярус прикрытия. Тем более в этот день боевые порядки немцев шли на значительно большей высоте — 7 тысяч метров вместо обычных 5 тысяч метров, что также затрудняло действия английских истребителей.

В дополнение к смятению, вызванному бомбардировкой Лондона, во время которой немцы испытали свою новую фугасную бомбу весом 1630 килограммов, английская разведка решила, что вторжение с моря неизбежно, и поэтому были приведены в действие планы отражения вторжения, что повлекло за собой панику и сумятицу во всей стране. На самом же деле у гитлеровцев ничего не было готово к высадке.

Во второй половине дня последовало еще несколько налетов, продолжавшихся всю ночь. Весь Лондон был в огне пожаров.

Дневное бомбометание оказалось намного точнее, чем ночное, поэтому командующий истребительной авиацией в секторе Лондона Парк решил не допустить нового дневного опустошительного налета немецкой авиации на Лондон. 8 сентября для отражения следующего налета он передислоцировал свои истребительные эскадрильи на передовые аэродромы для перехвата атакующих сил, налетающих на Лондон с дуврского направления. 9 сентября этот замысел принес плоды: две группы немецких бомбардировщиков, шедшие на бомбежку доков и центральной части Лондона, были оттеснены английскими истребителями и сбросили бомбы по другим районам города и предместьям.

К этому времени лето кончилось, и погода стала быстро ухудшаться. Несколько раз в дневное время ударным группам немецкой авиации удавалось доходить до Лондона незамеченными и так же скрытно возвращаться на свои базы.

К 13 сентября численность боевого состава английской истребительной авиации дошла до крайне низкого предела: в строю боеспособных истребителей оставалось только 80 «харрикейнов» и 47 «спитфайров». Однако резервы были на подходе.

За неделю боев над Лондоном к 15 сентября обе стороны уже многому научились. Немцы наконец сообразили, что радиолокационные станции можно выводить из строя, создавая им радиопомехи. Англичане, проанализировав данные всех видов разведки, определили, что 15 сентября противник планирует совершить два налета бомбардировщиков на Лондон в дневное время. В соответствии с этим выводом были спланированы действия и дислокация истребителей.

Ожесточенный воздушный бой 15 сентября, в котором с обеих сторон участвовали крупные силы, — празднуемый как День битвы за Англию — дал лондонцам возможность увидеть почти 200 английских истребителей в небе над городом. Немцы в этот день выслали 400 истребителей прикрывать не более 100 бомбардировщиков. На этот раз немецкие истребители шли в авангарде бомбардировщиков с превышением последних по высоте.

В боях над Лондоном английская авиация не достигла господства в воздухе. В ночное время и днем немецкие воздушные флоты продолжали совершать налеты на Англию еще в течение долгого времени. Господство в воздухе над Дуврским проливом и Южной Англией все еще продолжало оспариваться, а между тем только господство немцев в воздухе могло обеспечить их вторжение с моря.

Сохранив до конца боеспособные силы, истребительное командование англичан выиграло битву за Англию. 17 сентября стало известно об официальном принятии решения отложить проведение операции «Морской лев» до дальнейшего распоряжения. В летних боях над Англией люфтваффе значительно выдохлись. Теперь Гитлер принялся за изучение карт России.

7 сентября ожесточенные воздушные бои над Лондоном начались далеко после полудня, однако, несмотря на это, все новые и новые волны бомбардировщиков продолжали появляться в небе столицы Англии. Отбомбившиеся ранее эскадрильи бомбардировщиков совершили повторные вылеты на бомбометание в вечерние часы, и так продолжалось всю ночь до утра.

8 эту ночь не было необходимости в наведении бомбардировщиков на цели по радиопеленгам или в обозначении целей: вся восточная часть Лондона была охвачена пожарами и летчики за многие километры обнаруживали назначенные им цели.

На следующую ночь немецкие бомбардировщики возвратились. Они возвращались еженощно в течение 76 суток (исключая 2 ноября, когда погода была слишком плохой).

Ночные бомбардировки оказали незначительное влияние на ход войны. Эти налеты не нанесли ущерба торговле, промышленности или моральному состоянию народа, достаточного для того, чтобы приблизить Англию к капитуляции.

Хотя англичане считали создавшуюся обстановку отчаянно опасной, Гитлер оценивал ее иначе: раз безопасность тыла в Западной Европе обеспечена, это дает возможность и достаточно времени для подготовки к «блицкригу» против России.

Каков же был план действий люфтваффе при вступлении в эту тотальную попытку подавить волю Англии к дальнейшему сопротивлению? По-видимому, он заключался в следующем:

1. Подавить Англию посредством одних воздушных бомбардировок.

2. Лишить английскую авиацию господства в воздухе, чтобы обеспечить силы вторжения от ударов с воздуха. Фактически это означало уничтожение английской истребительной и бомбардировочной авиации.

3. Установить свое собственное господство в воздухе, чтобы обеспечить возможность нанесения воздушных ударов по английской армии и военно-морскому флоту. Это означало бы уничтожение английской истребительной авиации и возможность отзыва немецкой истребительной авиации для обороны Германии.

4. Подготовить условия для вторжения в Англию с моря. Это означало бы нейтрализацию английских бомбардировочной авиации и военно-морского флота при одновременном сохранении в целости английских портов и гаваней, чтобы вторгающиеся немецкие войска могли использовать их. В этом плане постановка минных заграждений с воздуха почти не предусматривалась.

В общем, люфтваффе имели возможности решения указанных задач. Однако стремление Геринга добиться прежде всего первой из перечисленных целей с самого начала обрекло эту кампанию на неудачу.

Привлечение и сплочение ученых, командования вооруженных сил и промышленности в Англии в целях реализации мероприятий по ведению войны было тем, чего немцы не догадались сделать. За это они и были наказаны. К этому времени многие видные ученые Германии уже бежали из страны или попали в концентрационные лагеря. Конечно, сейчас мало кто сомневается в том, что, если бы нацистский режим отказался от политики антисемитизма, он бы опередил всех в создании дальнобойных ракет с ядерными боеголовками и выиграл войну.

Вместо того чтобы экономно и целеустремленно использовать оставшиеся немецкие научные силы, фашистское военное ведомство призывало их в армию наряду с чернорабочими и клерками. Странная политическая система нацистской Германии позволяла производителям тратить силы и средства на дублирующие научные изыскания и разработку при выполнении одного и того же контракта, вызывая тем самым ненужные затраты времени и усилий для улучшения оборудования, которое и без того было уже достаточно совершенно.

Британские ученые часто в спешке создавали не особенно удачные образцы вооружения, но — в отличие от многих видов вооружения, создававшегося немцами, — эти образцы могли быть легко модифицированы подручными средствами и модифицировались.

Немецкие ученые имели более высокий статус, чем их английские коллеги, однако они не имели доступа во все военные учреждения — от сержантской столовой до кабинета министров, каким пользовались английские ученые. Трудно представить себе гражданских штафирок, указывающих лощеным нацистским штабным офицерам, что последние допустили те или иные ошибки или просчеты. А английские ученые сплошь и рядом делали это и поэтому имели возможность с поразительной быстротой доводить до боевых частей все сделанное ими в лабораториях.

Это было следствием доверия, которое английские военные, бизнесмены и политики испытывали к ученым. Одним из результатов этого доверия была большая роль, которую сыграла радиолокация в битве за Англию.

Германия не сделала ничего или очень мало, чтобы пересмотреть взгляды на роль науки в войне. В 1940 году немецкий генеральный штаб издал директиву, запрещавшую проводить научные исследования и разработки, если в пределах четырех месяцев они не обеспечивают результатов, которые могут быть использованы в военных целях. В результате этого драконовского требования была прекращена разработка великолепного истребителя с реактивным двигателем — «Ме-262». Создание такого истребителя было задержано на два года.

Неспособность понять важность создания такого истребителя была лишь компонентом более важного ошибочного взгляда на значение истребителей в современной войне. Даже после боев 1940 года люфтваффе не приняли мер по обеспечению приоритета производству этого так необходимого вида вооружения. Только в конце 1943 года немцы начали производить истребители в большом числе, но и тогда это были в большинстве последние модификации устаревшего к тому времени истребителя «Ме-109».

Многие неудачи немцев были следствием того, что руководители страны возлагали все надежды на «молниеносную войну». Даже в период затишья в военных действиях, наступившего после битвы за Англию, Германия все еще не имела долгосрочных планов ведения войны. Гитлер решил, что нежелание Англии заключить мир объясняется предположением, что рано или поздно Советский Союз будет воевать с Германией. Чтобы разрубить этот гордиев узел, Гитлер решил предпринять «блицкриг» против России. После этого, сказал он, Англия заключит мир. В то время как продолжались воздушные бои 1940 года и немецкая армия находилась в ожидании развития событий, Гитлер постепенно знакомил своих генералов со своими идеями, связанными с планом «Барбаросса».

И все же, если англичане и искали спасения, большинство из них смотрело не на восток, а на запад: на США.

Примечания:

6

Из книги Уильяма Ширера «Взлет и падение Третьего Рейха. История нацистской Германии» (Нью-Йорк, 1963).

Shirer W. The Rise and Fall of the Third Reich. A History of Nazi Germany. New York, 1963. p. 569–577.

Ширер, Уильям — американский историк и журналист, автор многих книг по истории Германии и второй мировой войны.

68

Из книги Лена Дейтона «Истребитель. Правдивая история битвы за Англию» (Нью-Йорк, 1977).

Delton L. Figter. The try history battle of Britain. New York, 1977. p. XII, 31, 38, 140, 145, 146, 156, 159, 160, 163, 164. 174–175, 186, 187, 189, 193–197, 200–203, 206–208, 212, 214, 216, 220, 224, 226, 227, 229, 231, 236, 237, 241, 245, 248, 250, 252, 255–259, 261, 262, 267, 268, 272–274, 288, 289.

Дейтон, Лен — английский журналист.

69

Первая цифра — число самолетов по списку, вторая цифра — число самолетов в строю.