• § 1. Политэкономия провалившегося переворота
  • § 2. Политическая агония
  • § 3. Политическая дезинтеграция: экономические последствия
  • § 4. Цивилизованный развод
  • Глава 8

    КРАХ

    § 1. Политэкономия провалившегося переворота

    17 июня М. Горбачев подписал, а 8 июня направил в Верховый Совет СССР и в Верховные Советы республик проект договора «О Союзе суверенных государств». По сути радикальных изменений, последний вариант был обсужден в Ново-Огарево 23 июня 1991 г. 29–30 июня на встрече М. Горбачева, Б. Ельцина и Н. Назарбаева было принято решение о его подписавший главами союзных республик 20 августа.

    В канун подписания договора, оформляющего мирный, упорядоченный роспуск империи, вице-президент СССР, премьер-министр, министр обороны, председатель КГБ, руководитель ВПК, главнокомандующий сухопутными войсками, при поддержке Председателя Верховного Совета СССР приняли решение сделать то, на что, на их взгляд, президент не решается из-за слабости характера – употребить силу, восстановить полигический контроль, сохранить центральную власть. В течение трех дней выясняется, что дело не в Горбачеве, а в уже изменившейся стране.

    19-21 августа 1991 г. то, чего в течение десятилетни боялись власти, стало реальностью – армия отказалась стрелять в народ. Понадобилось лишь трое суток, чтобы социально-политическая система сверхдержавы, стержнем которой была способность и готовность в неограниченных масштабах применять насилие по отношению к собственному народу, перестала существовать.

    Провалившийся путч вспоминается многими как опереточный. Между тем перед его организаторами стояли непростые задачи – в развитом урбанизированном обществе трудно найти командиров, готовых отдать приказ давить танками сограждан, так же как и солдат, которые такие приказы выполнят. Офицеры, по опыту конца 1980-х годов хорошо усвоившие, что отвечать придется им, сделали все возможное, чтобы не оказаться крайними. К тому же руководители переворога не вышли из революции и гражданской войны, за ними стояли десятилетия стабильного режима. Неудивительно, что они пытаются переложить на других ответственность за применение силы. О неготовности ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению – так был назван руководителями переворота орган, взявший на себя всю полноту власти) принимать какие бы то ни было решения, связанные с возможностью кровопролития, надеждах на то, что органы Министерства внутренних дел, КГБ, Министерства обороны все сами устроят, ярко свидетельствуют воспоминания последнего Председателя КГБ СССР В. Крючкова.[556]

    Штурм Белого дома предполагалось начать в ночь на 21 августа. Указание о разработке его плана было дано Председателем КГБ В. Крючковым в 9 утра 20 августа. Это должно было быть совместной операцией армии, КГБ и МВД под условным наименованием «Гром». Решение обсуждалось в Генеральном штабе с середины до второй половины дня 20 августа. Генералы доложили, что с военной точки зрения взять Белый дом – не проблема. Но при этом массовые жертвы среди мирного населения неизбежны. Первоначально операция планировалась на 1 час ночи, затем была перенесена на 3 часа утра, но так и не состоялась. Главным фактором отказа от нее было нежелание лидеров переворота взять на себя ответственность за массовое кровопролитие. Армия ждала действий КГБ. КГБ – армии, а МВД – тех и других. К ночи стало известно, что подразделение КГБ «Альфа» от участия в штурме отказалось, дивизии МВД Тульская и им. Дзержинского не тронулись с мест, а бригада «Теплый Стан» куда-то пропала.[557]

    Г. Шахназаров пишет: «Если бы введенные в Москву танки открыли огонь по баррикадам и были поддержаны атакой с воздуха, почти мгновенно все было бы кончено. Покорились бы и республики, о чем свидетельствует их осторожная реакция, явно рассчитанная на то, чтобы выиграть время, посмотреть, как будут развиваться события в столице Союза. Ну, а найдись смельчаки, зовущие к сопротивлению, на них быстро накинули бы петлю».[558] Это не так просто. В Петрограде в феврале 1917 г. были начальники, отдавшие приказ о стрельбе по демонстрантам. В августе 1917 г. Главнокомандующий русской армией генерал Корнилов тоже был готов отдать такой приказ. Режим это не спасло. В таких ситуациях важно не только то, отдают ли подобные приказы, но и то, есть ли части, готовые их исполнять, и нет ли тех, кто готов перейти на сторону, противостоящую существующему режиму.

    Три августовских дня 1991 г. показали, что М. Горбачев не применял силу для спасения режима не только потому, что не хотел, но и потому что и при желании не мог этого сделать. Известный политический обозреватель Максим Соколов сразу после провала путча так описывает его последствия: «Два последних дня в Москве стали днями похорон: идиотский режим умер идиотским образом. Путч оказался дурацким, потому что народ перестал быть дураком. […] Был создан важнейший прецедент – впервые за 73 года граждане сумели принудить до зубов вооруженное государство к капитуляции. Вместо инерции страха общественная жизнь начала определяться инерцией бесстрашия… Если в других странах путч обыкновенно является затеей дюжины злоумышленников, которых затем сажают в тюрьму и живут как жили, то августовский путч оказался беспрецедентен. Под различные статьи УК дружно подвело себя практически все союзное руководство: силовые структуры (верхушка армии, МВД и КГБ), власть исполнительная (Кабинет министров), власть законодательная (Лукьянов и «союзники») и власть партийная (верхушка КПСС). А когда вся верхушка государства, состоящая либо из преступников, либо из их пособников, терпит от народа сокрушительное поражение, такое государство не может устоять. Все руководство государства проваливается в политическое небытие, и из политического вакуума возникает некоторое другое государство. Оно и возникло, причем не одно».[559]

    Сложившаяся в СССР к августу 1991 г. экономическая ситуация устанавливала жесткие рамки возможных вариантов развития событий. Даже если бы организаторы переворота смогли удержать власть, это не меняло экономического положения страны, а его контуры к этому времени были строго заданы.

    В начале августа М. Горбачев подписывает указ о безотлагательных мерах по увеличению производства товаров и услуг для населения. В нем Союзно-республиканскому валютному комитету, Министерству экономики и прогнозирования СССР, Министерству внешнеэкономических связей СССР совместно с Банком внешнеэкономической деятельности СССР, было поручено обеспечить приоритетное направление валютных средств на закупку зерна, лекарственных средств, сырья и материалов, комплектующих изделий, необходимых для производства товаров для населения.[560] Если наложить строгие указания, содержащиеся в этом указе, на материалы межправительственной переписки, нетрудно понять, насколько далека его тональность от действительности.

    Председатель правления Госбанка СССР В. Геращенко – Председателю кабинета Министров СССР В. Павлову (июнь 1991 г.): «Решениями Правительства, принятыми в разное время, начиная с 1959 года, Госбанку СССР поручено осуществлять расходы бюджета по возмещению разниц в ценах на сельхозсырье и другую продукцию с особых счетов по регулированию разниц в ценах за счет кредитных ресурсов с последующим погашением образовавшейся задолженности из средств бюджетов. Из-за систематической задержки погашения указанной задолженности сумма долга бюджетов из года в год возрастала, что негативно сказывалось на денежном обращении в стране. Начиная с 1991 года, Минфином СССР возмещение разниц в ценах отнесено, в основном, на бюджеты республик… Между тем в условиях перехода к рынку и неконтролируемого роста цен банки вынуждены выплачивать все возрастающие разницы на сельхозсырье и другую продукцию. Так, в первом квартале т. г. на выплату разниц в ценах были направлены кредитные ресурсы в сумме 29,2 млрд. рублей, в апреле – 5,9 млрд. рублей. Включая выплаченные суммы в прошлом году, задолженность бюджетов банкам по этим выплатам за период с начала года до 1 мая возросла с 61,6 млрд. рублей до 96,7 млрд. рублей. По этой причине, а также в связи с ростом общего государственного долга централизованный ссудный фонд Госбанка СССР целиком направлен на покрытие бюджетных расходов. Если продолжить эту практику автоматического вовлечения ресурсов банков в покрытие бюджетных расходов по возмещению разниц в ценах, то единственным источником пополнения ресурсов явится кредитная эмиссия и эмиссия наличных денег. В связи с тем, что непринятие решения по этому вопросу ведет к неуправляемой кредитной и налично-денежной эмиссии, считаем необходимым незамедлительно отменить указанный выше порядок возмещения разниц в ценах, как дестабилизирующий экономику и способствующий неконтролируемым инфляционным процессам».[561]

    Первый заместитель Председателя Кабинета министров СССР В. Щербаков – в Совет Федерации СССР (16 августа 1991 г., за три дня до попытки переворота): «Страна ускоренными темпами втягивается в глубокий финансовый кризис и развал денежного обращения. Эти факторы в настоящее время в решающей степени определяют ухудшение экономической, социально-психологической и политической ситуации в стране… По самым разным причинам, прежде всего связанным с нерешительностью в принятии непопулярных мер, боязнью ряда руководителей укрепления роли союзного правительства, низким уровнем скоординированности организационной и экономической работы между разными уровнями исполнительной власти и т. д. Практически возможности реализации антикризисной Программы уменьшаются с каждым днем. Основные меры по стабилизации финансового положения страны должны были реализовываться 1 июля. Однако бесконечные согласования, обсуждения и так далее привели к тому, что потеряно уже 2 месяца. За этот период, хотя тоже с опозданием, удалось только принять решение по стабилизации работы базовых отраслей и частично производства товаров народного потребления… Необходимо понять, что через 2–4 месяца для нормализации положения придется применять совсем другие меры и антикризисную программу можно будет просто выбросить в корзину… Складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, бюджетная система выплеснет в обращение свой дефицит в сумме примерно 310–320 млрд. рублей, с другой стороны, предприятия добавят еще около 250 млрд. рублей […] Отсюда следует, что бюджетная система становится важнейшим фактором генерирования мощных инфляционных процессов… По нашему мнению, при согласии республик можно было бы Указом Президента СССР реализовать решение о немедленном (с 1 сентября) замораживании всех общесоюзных и республиканских программ социального характера, не начатых финансированием по состоянию на 1 августа, предусмотрев продление этой меры по крайней мере на первое полугодие 1992 года… На втором этапе (после 1 декабря 1991 г.) осуществляется переход к преимущественно свободному ценообразованию с включением нового механизма формирования фондов оплаил труда… Следует подчеркнуть, что эти подходы не позволяют решить проблему финансовой сбалансированности в целом, а лишь относят ее решение за пределы 1991 года… Таким образом, эти меры позволяют лишь не усугублять складывающуюся ситуацию, но кардинального воздействия на истинные причины финансовой несбалансированности они не окажут».[562] Валютные резервы СССР к этому времени были полностью исчерпаны. Из аналитических материалов Верховного Совета СССР лета 1991 г.: «В области внешних расчетов СССР сложилось крайне напряженное положение. Сократились экспортные поступления в иностранной валюте при одновременном увеличении потребностей в импорте, вырос дефицит платежного баланса. Исчерпаны свободные валютные ресурсы. Образовалась крупная просроченная задолженность по коммерческим контрактам. Критического уровня достиг внешний долг государства. Ухудшилась репутация Советского Союза на международных финансовых рынках… В области валютной политики главной задачей считать восстановление платежеспособности страны…».[563]

    «С конца 1989 года начались перебои с платежами по советскому импорту, задержки платежей по контрактам зачастую на несколько месяцев. На конец 1990 года сумма просроченных платежей составила 2,9 млрд. рублей. Такая ситуация ставит под сомнение некогда безупречную репутацию Советского Союза на международных кредитных рынках. Впервые за всю историю советского государства долговые обязательства СССР (например, векселя внешнеторговых организаций МВЭС, гарантированные Внешэкономбанком) стали котироваться на рынках с дисконтом. Тем самым рынки оценили Советский Союз как ненадежною должника. Как и в начале 80-х годов, когда Советский Союз также испытывал кризис доверия на международных кредитных рынках, паника среди кредиторов повлекла за собой резкое сокращение лимитов кредитования по краткосрочным операциям. За восьмидесятые годы абсолютный объем внешней задолженности СССР увеличился более чем в два раза: с 15 млрд. рублей в 1981 году до 32,2 млрд. рублей на начало 1991 года. Советские активы в конвертируемой валюте, размещенные в иностранных банках, достигли 3,7 млрд. рублей. Таким образом, «чистая» задолженность СССР составила 28,5 млрд. рублей. На 1991 год приходятся выплаты в погашение внешнего долга СССР, включая оплату процентов, в сумме около 10 млрд. рублей. Столь значительная концентрация платежей именно в 1991 году создает дополнительное напряжение в платежном балансе страны и уже потребовала принятия на текущий год особого порядка распределения экспортной выручки».[564]

    От банкротства, прекращения платежей по внешним долгам, страну отделяли недели – и то при полной остановке расчетов по импортным поставкам. О крупных западных кредитах в случае успеха ГКЧП думать не приходилось. Новым властям пришлось бы принимать решение о дальнейшем сокращении закупок продовольствия, сбросе поголовья скота, сокращении импорта других продовольственных товаров, остановке заводов из-за отсутствия импортных комплектующих.

    Один из организаторов ГКЧП, руководитель советского военно-промышленного комплекса О. Бакланов в январе 1991 г. пишет М. Горбачеву: «Состояние народного хозяйства в настоящее время оценивается как кризисное. […] Кроме того, страна все в большей степени попадает в зависимость от импорта материально-технических ресурсов из капиталистических стран. По оценке Госснаба СССР, в 1991 году в стране физически недостает сырьевых ресурсов для нормального функционирования народного хозяйства примерно на 9 млрд. рублей, которые в основном закупались за рубежом. […] Положение с закупками ресурсов осложняется значительной валютной задолженностью страны инофирмам за поставленное сырье, материалы, продовольственные и промышленные товары в 1990 году. В связи с тем, что из-за отсутствия сырьевых ресурсов уже в конце 1990 года началось сокращение производства многих видов продукции, в том числе и товаров народного потребления, в первом квартале с. г. ожидается массовая остановка цехов, производств и предприятий. Только в легкой промышленности может остановиться более 400 или треть из имеющихся фабрик, без работы окажутся около одного миллиона человек. Обостряется ситуация в связи с возможной остановкой в ближайшее время производства на объединениях ЗИЛ, «Ростсельмаш», Черновицком разино-обувном заводе, Чебоксарских заводах «Контур» и электроламповом, Алтайском тракторном заводе. Восточном горнообогатительном комбинате Днепропетровской области, Московском заводе «Станколит» и многих других предприятиях».

    Все это организаторам путча было хорошо известно. О. Лацис цитирует материалы справки, подготовленной КГБ СССР во время, близкое к осуществлению путча: «Программа капитального строительства 1991 года оказалась полностью разбалансированной. По имеющиеся прогнозным оценкам, ввод в действие основных фондов в 1991 году уменьшится по сравнению с прошлым годом на 30–35%, ввод жилых домов – на 20–22%, других объектов социальной сферы от 15 до 70%. Для обеспечения бесперебойной работы авиапредприятий по плану МГА необходимо поставить 1 миллион 938 тысяч тонн авиа-керосина и 53 тысячи тони авиа-бензина. На конец августа завезено всего лишь 1 миллион 5 тысяч тонн авиа-керосина и 28 тысяч тонн авиа-бензина, т. е. чуть более половины. Начавшееся в 1988 году сокращение поголовья животных на фермах колхозов, совхозов и межхозяйственных предприятий в настоящее время все более нарастает. […] Москва. Определенные сложности отмечаются в энергетике. На отдельных ТЭЦ износ оборудования достигает 70%. Запасы мазута составляют 50–80%. Городская система тепло энергоснабжения функционирует на пределе технических возможностей. Тяжелое положение складывается на потребительском рынке. Поставки мясомолочной продукции в торговую сеть города в среднем достигают не более 80% от уровня прошлого года. Поставки продовольствия в город обеспечиваются на 60–70%, а его запасы имеются лишь на 15 дней. […] Сложное положение складывается в энергетике. Все ТЭЦ работают с колес. Необходимые запасы угля и мазута составляют лишь 50% от потребного количества. Снабжение продуктами питания осуществляется с перебоями. У 30% населения не реализованы талоны за июнь, июль, август на сахар, животное масло, мясную продукцию. Особую озабоченность вызывает обеспечение населения хлебопродуктами. Установлена норма – 250 граммов в день на человека. (Н. А. Савенков. Начальник управления КГБ СССР. 2 сентября 1991 года.) Подписавший документ Н. Савенков руководил управлением КГБ СССР, в ведении которого находилась экономическая безопасность».[565]

    А. Илларионов оценивает совокупный дефицит российского бюджета, часть союзного бюджета, приходящегося на территорию России в 1991 г., в 31,9% ВВП. Среднемесячные темпы роста денежной массы в мае-декабре 1991 г. возросли до 8,1%, а отношение М2 к ВВП за 8 месяцев увеличилось до рекордного уровня 76,5%. В мае-декабре 1991 г. прирост денежной массы М2 составил 60,7% российского ВВП за соответствующий период. См.: Илларионов А. Попытки проведения Политики финансовой стабилизации в СССР и в России. 1995 г. www.budgetrf.ru По расчетам С. Алексашенко, размеры бюджетного дефицита по международной методологии в 1991 г. оценивались приблизительно в 34% ВВП. См.: Alexushenko S. The Collapse of ihe Soviet Fiscal Sysiem: Whai Should Be Done? // Review of Economies in Transition. 1992. Vol. 4. P. 39, 40. Мировой банк дает оценку доли бюджетного дефицита ВВП в России (с учетом вынужденных сбережений) за 1991 г. в размере 30,9%. См.: Russian Economic Reform. Crossing ihe Threshold of Sructural Change. World Bank, 1992.

    Бюджетный дефицит в III квартале 1991 г. быстро приближался к 30% ВВП.[566] Это означало, что ситуация на потребительском рынке будет оставаться катастрофической. Без устранения структурных диспропорций, снижения оборонных расходов, дотаций селу, капитальных вложений, дальнейшее повышение цен будет лишь воспроизводить дефицит потребительских товаров на более высоком уровне. За все это должен будет отвечать непопулярный и нелегитимный режим. Если учесть то, что будет происходить на этом фоне в Прибалтике, Грузии, Армении, Западной Украине, его судьбу предугадать не сложно.

    Один из близких помощников М. Горбачева В. Медведев во время августовских событий сказал участнику заговора В. Болдину: «Пиночетовский вариант с щедрой иностранной помощью не пройдет; напротив, внутренние беспорядки и неизбежное перекрытие каналов внешнеэкономической помощи быстро приведут экономику к катастрофе. Переворот не только не ослабит центробежные тенденции в Союзе, а, напротив, вызовет неминуемый развал Союза, ибо республики не захотят ходить под такой властью».[567]

    Председатель Кабинета Министров СССР В. Павлов, лучше других участников заговора представлявший валютно-финансовое положение страны, вечером 18 августа принял такое количество алкоголя, что его свалил тяжелый гипертонический криз. О чем глава последнего советского правительства в это время думал, узнать невозможно. Не исключаю, что он хорошо понимал политэкономические основы обреченности переворота.

    § 2. Политическая агония

    После событий 19–21 августа 1991 г. гибель империи стала не просто неизбежной, она произошла. Вопрос был лишь в том, насколько тяжелыми будут экономические и политические последствия ее краха для населения страны.

    Разумеется, советские власти могли бесконечно ссылаться на проведенный 17 марта референдум по вопросу о сохранении СССР,[568] доказывать, что проведенный 1 декабря на Украине референдум, на который пришли 84% жителей республики, а 90,3% из них высказалось за независимость второй по величине союзной республики, противоречит союзному законодательству. К реальному политическому процессу все это уже отношения не имело. Когда рушатся империи, их судьба не решается на плебисцитах. Еще за пару недель до голосования 17 марта М. Соколов справедливо отмечал: «С точки зрения формально-правовой, некорректный референдум не может породить юридических последствий, с точки зрения практической он не дает Горбачеву ни одной лишней надежной дивизии… Готовность (или неготовность) Горбачева к решительным действиям зависит от менее эфемерных факторов, чем бессмысленный ответ граждан СССР на бессмысленный вопрос. Есть более значащие факторы: озлобленность населения, надежность войска…».[569] То, что к декабрю 1991 г., ко времени формальной констатации распада Союза, никаких надежных войск в распоряжении союзного руководства не было, современникам происходивших событий было очевидно.

    Первое следствие провала путча – демонстрация неспособности союзных властей применять силу для обеспечения контроля над территорией. К концу августа 1991 г. то, что ни один танк, ни одна рота не двинется по приказу союзного руководства, чтобы защитить действующие власти и обеспечить общественный порядок, было данностью.[570]

    Это не ново для распадающихся империй. Опыт Австро-Венгрии, Югославии убедительно показывает, с какими трудностями сталкиваются государственные органы, когда легитимность центральной власти подорвана, лояльность офицеров и солдат разрывается между новыми национальными образованиями, из которых они родом, метрополией и властями тех частей империи, где они дислоцированы. Как правило, результат одни – военные теряют способность что-либо делать.

    И союзные, и республиканские власти осенью 1991 г. не имели возможности контролировать вооруженные силы. События в Чечне в ноябре 1991 г. это наглядно продемонстрировали. Попытка российских властей ввести войска, обеспечить режим чрезвычайного положения, провалилась, в частности, и потому, что союзные власти, были готовы дать военным повод бездействовать. Когда государство утрачивает не только монополию на КПСС и Совета Министров СССР № 721 от 6 июля 1988 г. «О расширении внешнеэкономической деятелтого слова. За августовскими событиями следует череда деклараций независимости, принятых республиканскими властями. Чтобы остановить ее, у Союза нет ни силы, ни авторитета. Происходящее наглядно демонстрирует и стране и миру, что Советский Союз не контролирует свою территорию, с точки зрения международного права не может быть признан его субъектом. В Прибалтике, на Украине союзные власти не управляют ситуацией на таможенных и государственных границах СССР. Оформленных и обустроенных границ между республиками не существует. На деле это означает, что Советский Союз – государство без границ. 5 сентября Съезд Народных депутатов СССР самораспустился, подведя черту под семьюдесятью с лишним годами существования СССР. Так, по меньшей мере, принятые решения рассматривали средства массовой информации.

    Подготовленные в начале октября руководителями части союзных республик положения Договора об экономическом сообществе были расплывчатыми. В 16 статье оформлена договоренность о необходимости сохранения рубля как единой денежной единицы. Там же предусматривалась возможность введения государствами – членами экономического сообщества национальной валюты. Для любого государства вопрос о деньгах ключевой. Как его решать, было не определено, предполагалось впоследствии урегулировать это специальным соглашением. Создавался банковский союз, действующий на принципе резервной системы. То, как он будет принимать решения, прописано не было. Важнейшая для любого государства и межгосударственного образования проблема бюджета осталась нерешенной. В документе написано: «Бюджет Экономического сообщества формируется за счет взносов его членов, определяемых в виде фиксированных сумм. Размер и порядок формирования фиксированных взносов определяются специальным соглашением членов Экономического сообщества». Что это значит, понять трудно.

    Руководство крупнейшей после РСФСР союзной республики, Украины, во время событий 19–21 августа 1991 г. занимало осторожную позицию. Председатель Верховного Совета Украинской ССР отказывался от осуждения действий, предпринятых ГКЧП, вплоть до 21 числа, когда крах попытки переворота стал очевидным. Именно это сделало и для него, и для всего руководства Компартии Украины, поддержку идеи независимости Украины выбором, не имеющим альтернатив. В противном случае шансов на политическое выживание ни у него, ни у компартии не оставалось. 24 августа Верховный Совет Украины практически единогласно принял решение о независимости.

    8 ноября 1991 г. Председатель Верховного Совета Украинской ССР Л. Кравчук сказал: «Экономический договор, соглашение можно рассматривать всего лишь как общие принципы – не больше и не меньше. Мы будем выступать против того, чтобы создавались какие-либо центральные органы. Мы не ратифицируем договор, если за ним будут стоять центральные органы какого бы то ни было типа. И никакого центра вообще быть не должно, кроме координационных органов, которые будут созданы государствами, участвующими в договорном процессе».[571]

    § 3. Политическая дезинтеграция: экономические последствия

    Уже в первом полугодии 1991 г., еще до августовского путча, Россия получила из других республик лишь 22% запланированных поставок сахара, 30% чая, 19% крупы, 22% мыла. Все республики, кроме России, ввели таможни на своих границах, чтобы ограничить вывоз товаров соседям, в частности в Россию. Таможни работали в одну сторону – вывозить товары в Россию было нельзя, ввозить оттуда можно. В начале 1991 г. Украина и Эстония разместили за рубежом (в Канаде и Швеции) заказы на печатание собственных денег. В качестве подготовительной меры, Украина намечала в ноябре 1991 г. ввести в обращение купоны как временную валюту.

    Бывший Заместитель Председателя Правительства СССР Л. Абалкин пишет: «В начале октября (1991 г. – Я.Г.), находясь в США. я встретился с господином Гринспеном – руководителем Федеральной резервной системы США, одним из опытнейших финансовых специалистов современности. Мы знакомы давно, хорошо понимаем друг друга и практически говорили на одном языке. Он спросил меня; "Понимаете ли вы, что остается всего несколько недель для того, чтобы предупредить финансовый крах?". Я ответил, что, по нашим оценкам, этот срок измеряется двумя месяцами. Собственно говоря, различался только способ выражения мысли: несколько недель или два месяца – это практически одно и то же».[572] Из записей Г. Шахназарова о заседании государственного совета 16 октября 1991 г.: «На заседании Госсовета об экономическом союзе докладывает Григорий Явлинский. Называет цифры: спад производства в 1991 году на 15 процентов, в 1992 году ожидается 23–25 процентов. […] Остановка производства и рост цен в 2–3 раза создадут тупиковую ситуацию».[573]

    И без того скромные возможности союзных органов власти контролировать налоговые поступления, с начала осени 1991 г. сводятся к нулю. Союзное правительство получает от некоторых союзных республик небольшие суммы денег. Но речь уже идет не о налогах, а о дарах. К тому же их размеры несовместимы с потребностями союзного бюджета. Финансирование государственных расходов почти полностью обеспечивается за счет кредитов Госбанка.

    В денежном хозяйстве союзные органы власти также утрачивают монополию, не контролируют создание безналичных денег центральными банками республик, являются лишь одним из конкурентов в наращивании денежного предложения. Из письма Председателя Правления Госбанка СССР В. Геращенко Президенту СССР М. Горбачеву от 9 августа 1991 г.: «В условиях использования общей валюты невозможно сдержать разрушительные действия тех республик, которые воспользуются своим правом осуществлять автономную денежно-кредитную политику. Ведь закрепленная за союзом функция денежной эмиссии по смыслу Договора означает лишь техническую функцию выпуска в обращение банкнот и монет. Реальная денежная эмиссия, определяющая инфляционные процессы, будет производиться самими республиками в ходе осуществления их центральными банками кредитных операций».[574]

    Автору этих строк сложившаяся осенью 1991 г. ситуация представлялась следующим образом: «К тому времени, когда V съезд, дав президенту дополнительные полномочия, открыл дорогу к углублению экономических реформ, шесть лет колебаний, нерешительности, компромиссов уже породили настоящий социально-экономический хаос… Все прекрасно понимали, что пришло время расплаты за годы финансовой безответственности, за неплатежеспособность Внешэкономбанка, за разворованные природные ресурсы страны, за разваленные финансы, за неработающий рубль, за пустоту прилавков, за все те социальные демагогические обещания, которые раздавались вволю на протяжении последних лет… Осень 1991 года – это уже крутое падение общественного производства, это быстро останавливающаяся черная металлургия, за чем явно вставала угроза остановки всего машиностроения и строительства. Осень 1991 года – это время глубокого уныния и пессимизма, ожидания голода и холода. Все, кто в зтой сложной ситуации решил бы и дальше тратить время на бесконечные и бесплодные дискуссии о безболезненных путях перехода к рынку, стабилизации экономики, ждать создания конкурентно-рыночной среды и формирования эффективной частной собственности, дождался бы паралича производства, гибели российской демократии и самой государственности».[575]

    Архивные материалы, с которыми я потом имел возможность ознакомиться, показывают – оценка сложившегося в это время в России положения, была верной. Приведу некоторые выдержки из документов. «По условиям учета запасы товаров определяются наличием их в торговле на начало дня. Учитывая, что большая часть товаров немедленно распродается, практически можно считать, что рубль не имеет на сегодня товарного обеспечения. […] Товарно-денежная несбалансированность экономики, обусловленная указанной диспропорцией, усугубляется огромным размером неудовлетворенного спроса населения, который накапливался годами и по данным Госкомстата СССР достиг 233 млрд. рублей. […] Совокупный бюджетный дефицит по бюджетной системе в целом в зоне обращения рубля составит до 300 млрд. рублей. Дефицит такого размера является катастрофой для финансов и денежного обращения. В то же время он не оставляет шансов на существенное реальное выправление положения до конца года… Кредиты, предоставляемые Госбанком СССР союзному и республиканскому бюджетам за период с 1986 до 1991 года, возросли со 141 млрд. рублей до 581 млрд. рублей, а с учетом позаимствованных средств в 1991 году эта сумма составила 644 млрд. рублей… В настоящее время вклады населения в сберкассах распределены между республиками и являются банковскими ресурсами. Между тем вся сумма вкладов населения, достигшая с учетом индексации более 600 млрд. руб., целиком и полностью использована для формирования внутреннего государственного долга».[576]

    «На ситуацию с исполнением Союзного бюджета повлияло также ухудшение общеэкономической конъюнктуры и особенно снижение поступлений от внешнеэкономической деятельности, которые составляют существенную часть доходов Союзного бюджета. Только за 9 месяцев т. г. за счет снижения объемов и изменения цен на мировом рынке недополучено налога на экспорт – 15,1 млрд. руб., доходов от импорта – 9,2 млрд. рублей. По кредитным и прочим операциям недополучено 14,8 млрд. рублей. Всего за 9 месяцев т. г. в Союзный бюджет поступило 80,2 млрд. рублей доходов, или на 96,9 млрд. рублей меньше сумм, предусмотренных к поступлению по уточненному бюджету на этот период. Совокупный дефицит финансовых ресурсов по союзному бюджету и общесоюзному фонду стабилизации экономики на 1991 год оценивается в 204,6 млрд. рублей, в том числе за IV квартал т. г. 90,4 млрд. рублей».[577]

    Дефицит государственного бюджета СССР в 1991 г. с учетом фонда стабилизации экономики составил 156 млрд. руб. Дефицит консолидированного бюджета государств, входивших в состав СССР в 1991 г., составил 197 млрд. руб. с учетом дефицита фонда стабилизации и 296 млрд. руб. с учетом расходов по субсидированию цен на сельскохозяйственную продукцию, произведенных за счет кредита Центральною банка.[578]

    Бюджетный кризис приводит к дальнейшему расстройству денежного обращения. Руководству Госбанка СССР сложившаяся ситуация представляется катастрофической. Из письма председателя Госбанка СССР В. Геращенко в Государственный совет СССР (октябрь 1991 г.): «Происходит неудержимый рост денежных доходов населения, которые за 9 месяцев 1991 г. возросли по сравнению с соответствующим периодом 1990 г. на 63%… В III квартале 1991 г. практически – в два раза. В октябре этот процесс продолжается. За первую половину октября 1991 г. прирост доходов против соответствующего периода 1990 г. оценивается в 2,2 раза… Потребительский рынок характеризуется дефицитностью практически по всем видам товаров, растет неудовлетворенный спрос на товары и услуги, усиливается спекуляция… Усилия Госбанка СССР по регулированию массы денег в обращении не дают необходимых результатов, так как банковская система по существу разобщена, национальные банки республик в ряде случаев не выполняют указания Госбанка СССР и проводят свою политику, противоречащую интересам стабильности общей денежной единицы».[579]

    Развитие событий в области денежных отношений, номинальных доходов населения и потребительского рынка иллюстрируют данные таблиц 8.1 и 8.2.


    в России. М.: Евразия, 1995; для 1990-1991 гг


    Таблица 8.2.

    Прирост доходов населения, 1985-1991 гг.

    Источник: ГА РФ. Ф. 5446, Оп. 163. Д. 41. Л. 29, расчеты по данным из статистических сборников «Народное хозяйство СССР» за разные годы. М.к. Финансы и статистика.


    Население страны хорошо понимает критичность сложившейся ситуации. ВЦИОМ – руководству СССР: «…Потребительское поведение всех, без исключения слоев, населения характеризуются: ажиотажным характером спроса, бегством от денег, созданием товарных запасов (продовольствия, предметов одежды домашнего обихода, и т. п.). Судя по данным опроса, проведенного в августе с. г., в среднем почти треть населения стремится скупать все дефицитные товары, вне зависимости от того, нужны они респонденту или нет. Половина опрошенных выразили готовность переплатить при покупке того или иного товара. Недоверие к деньгам, стремление избавиться от них проявляется не только в покупках товаров впрок (на что пока в первую очередь потребителей толкает дефицит), но и в формировании стратегии сбережений, характерных для кризисной экономики. Наибольшей популярностью у населения пользуется такая форма хранения сбережений, как покупка изделий из драгоценных металлов (38% респондентов ответили, что сейчас подходящее время для их покупки); чуть меньшей популярностью пользуется свободно конвертируемая валюта (33% опрошенных считают, что сейчас подходящее время для ее приобретения). Недоверие к правительству проявляется в низком рейтинге государственных форм сбережений (сберегательных банков, облигаций и др. государственных ценных бумаг)».[580]

    Стабилизация денежного обращения невозможна без радикального сокращения бюджетного дефицита, нормализации ситуации, сложившейся в области государственных финансов. Однако кризис в этой сфере продолжает углубляться. Из письма председателя Контрольной палаты СССР А. Орлова – председателю Межгосударственного экономического комитета СССР И. Силаеву (ноябрь 1991 г.): «Бюджетный дефицит и государственный долг за 9 месяцев 1991 г. многократно превысили показатели, утвержденные Верховным Советом СССР на коней 1991 года. Предельный уровень дефицита союзного бюджета на 1991 год был утвержден в сумме 26,7 млрд. рублей. Фактически дефицит союзного бюджета по отчетности Минфина СССР на момент проверки по состоянию на 1 октября 1991 г. составил 84,5 млрд. рублей превысив законодательно установленный уровень в 3,2 раза. Предельный уровень государственного внутреннего долга на 1 января 1992 г. был утвержден в сумме 567,6 млрд. рублей. Фактически внутренний государственный долг увеличился с 566,1 млрд. рублей по состоянию на 1 января 1991 г. до 890 млрд. рублей […] на 1 октября 1991 г. По оценкам, государственный долг к концу года превысит 1 трлн. рублей. […] Принятие Верховным Советом СССР (прежнего состава) по представлению исполнительном власти страны нереального, прежде всего в отношении доходной части, союзного бюджета на 1991 год явилось главной предпосылкой кризиса финансово-бюджетной и кредитной системы Союза ССР… Основная экономическая причина кризиса союзного бюджета – многократное сужение его доходной базы по сравнению как с предшествующими годами, так и с утвержденным планом на 1991 год. В союзный бюджет нет отчислений от подоходного налога, от доходов кооперативов налога с оборота. Отключение союзного бюджета от непосредственной связи с доходами населения, новых рыночных структур и налогом с оборота было крупнейшим стратегическим просчетом и ударом по его устойчивости и бездефицитности. […] По Украине не было перечислений средств на общегосударственные программы. По республикам Прибалтики все доходы, поступавшие на их территории, полностью зачислялись в бюджеты республик. […] Ненадежным источником доходов союзного бюджета оказался налог с продаж. За 9 месяцев в союзный бюджет но этому виду дохода поступило всего 6,5 млрд. рублей при плане за 9 месяцев – 26,8 млрд. рублей. […] По оценке Министерства финансов СССР, в лучшем случае вместо 86,3 млрд. рублей доходов от внешнеэкономической деятельности будет получено лишь 34,8 млрд. рублей (за 9 месяцев – 20,6 млрд. рублей), т. е. всего 40% к плану 1991 года. […] Большие потери доходов от внешнеэкономической деятельности страна несет из-за срыва договоров поставок продукции для экспорта. Так, годовые квоты по углю, шихте, металлургическому коксу, чугуну, прокату, аммиаку, цементу, пиломатериалам, целлюлозе, грузовым автомобилям выполнены на 13–35%, нефти, железной руде, меди, деловой дреяесине, картону, тракторам, автомобилям легковым – на 37–66%. Но сравнению с соответствующим периодом прошлого года в январе-сентябре экспорт каменного угля упал на 18 миллионов тонн, нефти сырой – на 48 млн. тонн, природного газа – на один миллиард кубических метров, хлопкового волокна – на 144 тыс. тонн и т. д. Снижение объема экспорта при росте выплат по внешнему долгу обусловили необходимость резко уменьшить закупки по импорту в капиталистических странах (на 36,6%). […] Факторы политического характера сказались на приостановлении иностранными должниками платежей по предоставленным кредитам (Ирак, Алжир, Ливия, Сирия), из-за чего бюджет недополучит 9,1 млрд. рублей».[581]

    В. Геращенко и Ю. Московский докладывают И. Силаеву о получении телеграммы из Рияд Банка, в которой сообщается, что обстановка в СССР вынуждает его отложить предоставление второй и третьей очереди кредита (всего – 500 млн долл. США) на неопределенный срок.[582]

    Масштабы озабоченности международного сообщества финансовым положением СССР иллюстрирует письмо заместителя Председателя Правления Внешэкономбанка СССР Ю. Полетаева руководителю Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР И. Силаеву: «В связи с решением Президента США в конце августа с. г. об ускорении предоставления СССР гарантий в рамках программы Министерства сельского хозяйства США докладываем, что Внешэкономбанк СССР через свое Представительство в Нью-Йорке провел переговоры с рядом американских банков. Однако ни один из этих банков не намерен в настоящее время участвовать в предоставлении кредитов СССР. Позиция американских банков объясняется нежеланием принятия на себя какого-либо советского риска в связи с нестабильностью и неясностью экономического и политического положения СССР, т. к. по условиям программы гарантируется только 98% от основной суммы кредита и часть процентных платежей. Возможным вариантом, предлагаемым американскими банками и фирмами-экспортерами, является изменение одного из основных положений гарантий с целью гарантирования 100% основной суммы кредита».[583] Риск потерять даже 2% предоставленных кредитных ресурсов в случае непредвиденного развития событий в СССР представлялся американским банкирам к этому времени чрезмерным.

    Осенью 1991 г. директор Института экономики АН СССР Л. Абалкин пишет: «У меня есть записка, подготовленная сотрудником института О. Роговой, из нее вытекает, что нам дается срока два месяца, после чего наступит развал экономики, коллапс. Это же подтверждают и другие расчеты. Можно спорить, насколько правилен этот прогноз в деталях. […] В течение всего 1991 г. месяц за месяцем, квартал за кварталом спад нарастал. Анализ данных напоминает наклонную плоскость, все более круто обозначающую этот спад. […] В течение 1991 г. такие оценки делались мною в январе, апреле, сентябре и, наконец, в ноябре. И каждый раз, анализируя ход развития событий, я делал все более мрачные оценки складывающихся перспектив. Однако и это не было простым плавным ухудшением ситуации. Где-то к середине лета и более определенно к осени 1991 г. возникли качественно новые элементы в развитии экономического кризиса. […] Набрали силу процессы и тенденции, которые определяют затяжной характер кризиса и делают его дальнейшее углубление неизбежным».[584]

    Критичность сложившейся к концу осени 1991 г. ситуации в экономике страны хорошо понимают и последние советские власти. Из письма И. Силаева Президенту СССР М. Горбачеву «О чрезвычайном бюджете на IV квартал 1991 года» от 19 ноября 1991 г.: «Для характеристики тяжелейшего состояния финансов и денежного обращения приведу лишь несколько цифр. Если учесть дефицит общесоюзного фонда стабилизации экономики в размере 51,3 млрд. рублей, то совокупный дефицит составит 204,6 млрд. рублей. Увеличились по сравнению с запланированными и дефициты республиканских бюджетов. Каковы основные причины роста дефицита? Главная состоит в том, что в текущем году резко сократилась доходная база союзного бюджета. За 9 месяцев против расчетов в бюджет недопоступило 97 млрд. рублей, а в расчете на год 147 млрд. рублей, то есть в бюджет поступит менее 47% от первоначально запланированной суммы. Все мы – и исполнительная, и законодательная власть, внесли свою лепту в сокращение доходов. Я имею в виду принятые решения о практической отмене налога с продаж, о снижении ставки налога на прибыль с 45 до 35%, о предоставлении значительных налоговых льгот. Эти решения принимались как в центре, так и в республиках. Недовзнос Украины составит по году 8,8 млрд. рублей. Эта республика прекратила перечисления средств союзному бюджету с июля т.г. Совершенно не рассчитываются с союзным бюджетом Грузия и государства Прибалтики… На союзный бюджет кроме того пришлось отнести и затраты единого фонда социальной поддержки населения. При подготовке проведения реформы розничных цен имелось в виду сформировать его за счет взносов республик. Однако впоследствии все республики, которые должны были перечислять средства в фонд, отказались от этой договоренности… И, наконец, в связи с ростом цен потребовалось увеличить расходы на оборону на 12 млрд. рублей. Таким образом, совокупный дефицит союзного бюджета и фонда стабилизации только за 9 месяцев составляет 114,2 млрд. рублей. Эмиссия наличных денег за 10 месяцев т. г. уже составила 82,6 млрд. рублей, в том числе по РСФСР – 53,3 млрд. рублей. Украине – 6,1, Узбекистану – 4,4, Казахстану – 5,6 млрд. рублей. За год количество наличных денег в обращении возрастет на 110–140 млрд. рублей».[585]

    То, что справиться с нарастающими проблемами, связанными с развалом государственных финансов, денежного обращения, потребительского рынка без либерализации цен невозможно, союзным властям становится все более очевидно. Председатель Контрольной палаты СССР А. Орлов – Председателю Межреспубликанского экономического комитета (конец октября 1991 г.): «Основными источниками покрытия возникшего огромного дефицита союзного бюджета и внебюджетных фондов явились привлеченные заемные средства Госбанка СССР в виде запрошенных Президентом СССР н Минфином СССР кредитов (68,0 млрд. рублей) и денежной эмиссии (40 млрд. рублей), которая также носит кредитный характер. Все эти заемные кредитные средства (кроме 5 млрд. рублей) не утверждены Верховным Советом СССР, а потому ставят Президента СССР в сложную ситуацию… По нашим расчетам, его (бюджетный дефицит. – Е.Г.) можно сократить в IV квартале на 15–16% без широкой приостановки работы оборонных предприятий и паники в самой армии. Принять финансирование по факту I-III кварталов, снять ассигнования на недокомплект численности военнослужащих (750 тыс. чел.), отменить запланированные учения, сократить: центральный аппарат Министерства обороны и родов войск, военные округа, производство устаревших дублирующих видов и типов военной техники, персонал военной приемки, отправить на пенсию 1/3 генералитета и старших офицеров, расформировать воинские части, занятые обслуживанием дачных поселков и охотничьих хозяйств, часть соединений морской пехоты и береговой обороны, подразделений гражданской обороны… В целях изыскания дополнительных источников поступлений в союзный бюджет необходимо […] ускорить переход на либерализацию цен».[586]

    Беспрецедентными для российской денежной истории (после гиперинфляции 1921–1922 гг.) темпами растут масштабы денежной эмиссии. «За 9 месяцев т.г. выпуск денег в обращение составил 70,3 млрд. рублей, что превышает размер эмиссии за предшествующие 5 лет (65.6 млрд. рублей)».[587] «Прирост сбережений населения в организованных формах (вклады, ценные бумаги) за восемь месяцев т. г., составил 58 млрд. рублей и увеличился против января-августа 1990 г. на 31,8 млрд, рублей или в 2,2 раза. Накопление средств у населения в определенной мере является вынужденным, так как заработанные деньги граждане не могут реализовать из-за недостатка товаров и услуг на внутреннем рынке. Если не принять срочных мер по увеличению производства товаров народного потребления и объема платных услуг, а также по ограничению неоправданного использования предприятиями средств на оплату труда, остатки денежных средств населения в 1991 году могут увеличиться на 250–280 млрд. рублей, в т. ч. в наличных деньгах на 100–110 млрд. рублей. Количество денег в обращении может возрасти с 136 млрд. рублей на 1 января 1991 года до 240–250 млрд. рублей на конец 1991 года. […] Госбанк СССР не видит возможности для дальнейшего прямого кредитования дефицита государственного бюджета за счет краткосрочных кредитных ресурсов, т. е. эмиссии наличных денег. Уже сейчас около 60% этих ресурсов использовано на покрытие расходов бюджетного характера и продолжение такой практики чревато крайне отрицательными последствиями для экономики».

    Состояние союзного бюджета на 1991 г. в сентябре виделось руководству Министерства финансов СССР следующим образом (см. табл. 8.3).


    Таблица 8.3.

    Ожидаемое исполнение союзного бюджета за 1991 г.

    Источник: Раевский В. А. (Зам. министра финансов СССР) в Комитет по оперативному планированию народным хозяйством СССР. Ожидаемое исполнение Союзного бюджета за 1991 год. 12 сентября 1991 г См. ГА РФ. Ф 5446. On. 163. Д. 41. Л. 2. 3.


    И. Силаев – М. Горбачеву: «Вместе с тем, в настоящее время в ряде отраслей экономики сферы ведения Союза ССР сложилось крайне сложное положение вследствие образования большой задолженности за выполненные работы и услуги. В связи с этим признано необходимым для осуществления финансирования самых неотложных расходов решить вопрос о дополнительном выделении кредита Госбанка СССР Союзному бюджету на октябрь месяц в размере до 20 млрд. рублей, а также разрешить продлить до 31 декабря 1991 года кредит в сумме 5 млрд. рублей, предоставленный в соответствии с постановлением Верховного Совета СССР от 27 мая текущего года».[588]

    Заместитель министра финансов СССР В. Раевский – в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР: «Общая потребность в привлечении кредитных ресурсов Госбанка СССР в октябре текущего года на цели бюджетного финансирования определяется в 30 млрд. рублей».[589]

    К ноябрю 1991 г. крах советских финансов и денежного обращения – свершившийся факт, широко обсуждающийся в открытой печати. Из статьи Г. Явлинского, написанной осенью 1991 г.: «Происходит лавинообразное нарастание денежной массы, которая за 9 месяцев увеличилась с 989 млрд. рублей до 1,7 трлн., а к концу года может достичь 2 трлн. Мощнейшими генератороми этого процесса являются огромный дефицит как союзного, так и национальных бюджетов, усиливающаяся кредитная экспансия и «либерализация» доходов. Все это привело уже к полной утрате рублем всех его функций. Именно поэтому хозяйственные связи либо разваливаются, либо во все большей степени заменяются бартером, а рубль все больше вытесняется с внутреннего рынка. Курс рубля на аукционах уже упал за отметку 100 рублей за 1 доллар. […] Экспорт за 10 месяцев сократился на 31%, ограничение валютных поступлений вызвало резкое сокращение импорта (на 43%), в том числе сырья и оборудования в легкой и пищевой промышленности, а также товаров народного потребления. В конечном счете все эти проблемы сказываются на людях. Потребление материальных благ и услуг населением за 9 месяцев (то есть еще накануне запуска настоящей инфляции) сократилось на 17%, а реальные доходы семей снизились по отношению к соответствующему периоду прошлого года во всех без исключения республиках».[590]

    В первых числах декабря Госбанк СССР информирует руководство союзных органов власти, что он приостановил оплату расходов и выдачу средств, финансируемых за счет союзного бюджета на всей территории страны. Это относится к выплате заработной платы, стипендий, отдельным видов пенсий и пособий, денежного довольствия военнослужащим, финансированию общесоюзных программ.[591]

    Административный контроль за ценами еще позволяет удерживать инфляцию в подавленной форме, цены растут, но темпами существенно меньшими, чем денежное предложение. Но финансовая база гиперинфляции уже сформирована. Из записки Председателя Госбанка СССР – в Совет глав правительств – членов экономического сообщества: «Эмиссия наличных денег за 11 месяцев т. г. составила 102,4 млрд. руб., что более чем в 4 раза превышает показатели соответствующего периода прошлого года… В результате этого на руках у населения и в организованных формах сбережений за январь-ноябрь 1991 г. дополнительно накопилось 225 млрд. руб… что на 167 млрд. руб. больше, чем за 11 месяцев1990 г, Прирост остатка наличных денег у населения за январь-ноябрь 1991 г. составил 98,6 млрд. руб. (против 24,1 млрд. руб. за соответствующий период 1990 г.)».[592]

    К концу 1991 г. одной из важнейших проблем в области денежного обращения в СССР становится неспособность Гознака печатать деньги в масштабах, которые требуются для удовлетворения нужд Госбанка. В. Геращенко – М. Горбачеву (ноябрь 1991 г.): «Физический объем розничного товарооборота в январе-сентябре 1991 года сократился против соответствующего периода 1990 года на 12%, розничные цены на товары повысились в 1,7 раза. Потребительский рынок характеризуется дефицитностью практически по всем видам товаров, растет неудовлетворенность спроса на товары и услуги, усиливается спекуляция. В результате этого на руках у населения и в организованных формах сбережений на январь-октябрь 1991 года дополнительно накопилось 159,3 млрд. рублей… Прирост остатка наличных денег у населения за январь-октябрь 1991 года составил 81,5 млрд. рублей (против 20,3 млрд. рублей в соответствующий период года). Таким образом, разрыв между денежными доходами и расходами населения увеличивается с каждым месяцем… Гознак не может обеспечить выполнение повышенных заказов Госбанка СССР на изготовление банкнот, так как производственные мощности бумажных и печатных фабрик Гознака перегружены, работа на них в 1991 году практически ведется в три смены… Прирост остатка денежных средств, принадлежащих населению, ожидается в размере 250–280 млрд. рублей, что в 3,2–3,3 раза больше, чем в 1990 году. Количество наличных денег в обращении к концу 1991 года может достигнуть 270 млрд. рублей, прирост за год составит 110–140 млрд. рублей… Совокупная денежная масса оборота за 9 месяцев текущего года увеличилась с 989 млрд. рублей до 1661,2 млрд. рублей, то есть на 672,2 млрд. рублей или на 70,2%… Более половины денежной массы, находящейся в обороте, направлено на покрытие внутреннего государственного долга и расходов бюджетного характера. Государственный внутренний долг банкам составил на 1 октября текущего года 843,7 млрд. рублей н увеличился против 1 января текущего года на 325,1 млрд. рублей нли на 62,7%. […] Одной из основных причин ухудшения состояния денежного обращения в году являются растущие дефициты бюджетов республик и центра, которые оцениваются в совокупности за 1991 год в размере около 300 млрд. рублей. Республики как бы соревнуются в размерах дефицитов своих бюджетов, проявляя повышенные требования на наличные деньги. Усилия Госбанка СССР по регулированию массы денег в обращении не дают необходимых результатов, так как банковская система фактически разобщена, национальные банки республик в ряде случаев не выполняют рекомендации Госбанка СССР и проводят свою политику, противоречащую интересам стабилизации общей денежной единицы».[593]

    Помощник Президента СССР А. Черняев в своем дневнике: «Госбанк закрыл все платежи: армии, чиновникам, нам, грешным. Остаемся без зарплаты».

    В ходе опроса, проведенного ВЦИОМ в ноябре 1991 г., на вопрос: «Как вы думаете, мы переживаем сейчас самые тяжелые времена, или они позади/впереди?» 69% респондентов ответили, что они еще впереди, 21% – что мы их переживаем сейчас. ВЦИОМ осенью 1991 г. предупреждает власти о масштабах возможного социального протеста, рисках потери контроля над ситуацией в стране, о том, что царящая среди населения «латентная паника» может перерасти в настоящий социальный взрыв.

    Министерство внешнеэкономических связей СССР 29 августа 1991 г. информирует Председателя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР, что Внешэкономбанк прекратил выдачу гарантий по кредитным обязательствам СССР на закупленное импортное зерно, что это может привести к остановке его отгрузки и прекращению снабжения зерном предприятий страны.[594]

    В разговоре с послом Великобритании в СССР в конце августа 1991 г. М. Горбачев так описывает валютно-финансовое положение Советского Союза: платежи по долговым обязательствам на следующие 4 месяца 1991 г. составляют 17 млрд долл. Экспорт за этот период оценивается в 7,5 млрд, еще 2 млрд долл. можно мобилизовать за счет согласованных кредитных линий. Разрыв между потребностями и возможностями составляет 7,5 млрд долл. Он просит страны Запада о 2 млрд. новых кредитов, которые необходимо предоставить в течение нескольких недель, о реструктуризации советского долга, упоминает о том, что Советский Союз нуждается в немедленной помощи в поставках продовольствия и медикаментов. В ходе этой беседы он еще раз повторил цифру в 100 млрд долларов, которые Запад потратил на войну в Заливе. Посол Р. Брейтвейт пообещал доложить о произошедшем разговоре своему руководству, но, как он сам пишет, без большой надежды на успех.[595]

    Прокламированный золотой запас Госбанка СССР к середине 1937 г. составлял 374,6 т. После этого его пополнение было прекращено, а сам он передан на баланс Наркомфина СССР. С конца 1930-х годов данные о его объеме были секретными. Председатель правления Госбанка СССР В. Геращенко 15 ноября 1991 г. – Президенту СССР М. Горбачеву: «В октябре с. г. было заявлено, что официальные золотые резервы страны составляют всего около 240 тонн. Объявленный уровень официальных золотых резервов, являющихся одним нз важнейших показателей кредитоспособности страны, по мнению специалистов, не соответствует статусу великой державы и ведущей золотодобывающей страны. Сообщение о величине золотых резервов СССР вызвало недоумение среди специалистов на рынке золота, которые ранее оценивали их в 1000–1300 тонн».[596]

    На фоне нарастающих валютных трудностей Советского Союза в кризисную ситуацию попадают советские банки, работающие за рубежом. А. Бутин, исполняющий обязанности финансового директора Моснарбанка – в Правительство Российской Федерации; «Трудности в привлечении средств с межбанковскою рынка Моснарбанк начал испытывать с середины 1990 года. Банк также был вынужден создавать в крупных размерах страховые резервы против задолженности бывших соцстран (Болгарии, Венгрии, Югославии). В этот же период ои был взят Банком Англии под особый контроль. [..] В 1991 году положение банка резко ухудшилось. Отток депозитов достиг сначала 40%, а затем и 75%. Продажа активов не могла в достаточной сумме и в короткие сроки решить проблему».[597]

    К концу 1991 г. банкротство советской зарубежной банковской системы становится очевидной и почти неотвратимой угрозой. Представители коммерческих банков СССР за рубежом – Б. Ельцину (декабрь 1991 г.): «Сеть коммерческих банков за рубежом включает в себя банки в Австрии – Донау-банк, Великобритании – Московский народный банк (основан в 1915 г.), Германии – Ост-Вест Хандельсбанк, Люксембурге – Ист-Вест Юнайтед банк и во Франции – Коммерческий банк для Северной Европы (Евробанк) (основан в 1921 г.). Эти коммерческие банки имеют отделения в Сингапуре и в Берлине, а также целый ряд дочерних лизинговых, консультационных, торговых и других специализированных фирм, как на территории России, так и за границей. Совокупный баланс всех вышеуказанных банков составляет 9,7 млрд. долл. США. […] Возникает риск ареста кредиторами Внешэкономбанка СССР денежных средств, размещаемых им в иностранных байках, в том числе в наших зарубежных банках. Эти и другие факторы, в частности, острая нехватка ресурсов в некоторых из зарубежных банков, обострившаяся в связи с неплатежами СССР, делают реальной перспективу официального банкротства этих банков. […] Банкротство банков обязательно повлекло бы за собой цепь банкротств других зарубежных коммерческих организаций, обслуживаемых этими банками, осложнило бы работу пароходств, Аэрофлота, привело бы к потере личных средств наших сограждан, открывших банковские счета. Капиталы банков были бы безвозвратно утеряны».

    Из дневника помощника Президента СССР М. Горбачева А. Черняева: «Явлинский сообщает, что 4 ноября Внешэкономбанк объявляет себя банкротом: ему нечем оплачивать пребывание за границей наших посольств, торгпредств и прочих представителей – домой не на что будет вернуться… М.С. поручает мне писать Мейджеру, координатору „семерки“: „Дорогой Джон! Спасай!“…».

    Время меняет видение ситуации. Вот что пишет о тех же реальностях Г. Явлинский 12 лет спустя: «Финансовая стабилизация, которая ценой огромных социальных жертв и деформаций, в том числе ценой дефолта по государственным облигациям, в основном была достигнута к концу 1990-х годов, действительно была необходима, но не после, а до начала либерализации и приватизации; и не за счет населения, потерявшего в итоге доверие и к власти, и к легальным экономическим институтам, прежде всего к банковской системе, а за счет ресурсов, которые к концу советского периода были накоплены в руках государства и его органов».[598]

    Заместитель Председателя Правления Внешэкономбанка СССР – в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР в ноябре 1991 г.: «Как уже докладывалось Межреспубликанскому экономическому комитету, ликвидные валютные ресурсы полностью исчерпаны и текущие валютные поступления от экспорта не покрывают обязательства по погашению внешнего долга страны».

    Контроль союзного государства за товаропотоками стал малоэффективным уже в 1990 – начале 1991 г. Санкции по отношению к тем, кто срывает выполнение государственных заказов, были все менее действенными. После августовских событий способность союзных и республиканских министерств навязывать предприятиям объем производства, структуру распределения продукции приближается к нулю. Когда уходит страх перед властями, административная система регулирования товаропотоков перестает действовать. Одно из первых и тревожных последствий провала путча – резкое падение государственных закупок зерна в Российской Федерации в течение недели, последовавшей за этим событием.

    Крах системы административного управления товаропотоками ведет к дальнейшему падению поступлений от экспорта. Из письма Заместителя министра экономики и прогнозирования СССР В. Дурасова заместителю руководителя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР Ю. Лужкову от 28 ноября 1991 г.: «По итогам 9 месяцев текущего года против установленных графиков на экспорт недопоставлены металлопродукция, лесоматериалы, нефтепродукты, цемент, минеральные удобрения, каменный уголь и другие товары на сумму около 4 млрд. рублей во внешнеторговых ценах, что создало критическую ситуацию с обеспечением обязательных платежей Внешэкономбанка СССР».[599]

    15 ноября 1991 г. мэр Санкт-Петербурга А. Собчак в письме Председателю Межреспубликанского экономического комитета И. Силаеву так описывает положение с продовольственным снабжением города: «В связи с резким сокращением поставок мясомолочных товаров из суверенных республик РСФСР в Санкт-Петербурге сложилась критическая ситуация в части обеспечения населения города продуктами питания по талонам и, что особенно тревожно, снабжения продовольствием сети общественного питания, закрытых и детских учреждений. Остатки мясопродуктов на хладокомбинатах в состоянии удовлетворить 3-4-дневную потребность города. Перспектива поставок продовольствия на декабрь месяц и начало 1992 года не дает основания надеяться на устойчивое снабжение города. Такое положение дел может привести к возникновению в Санкт-Петербурге опасной общественно-политической ситуации».

    Ситуация с зерном становится все более напряженной. Первый заместитель Председателя Комитета СССР по закупкам продовольственных ресурсов В. Акулинни 6 сентября 1991 г. – Председателю Комитета по оперативному управлению народным хозяйством страны И. Силаеву и его заместителю Ю. Лужков) (6 сентября 1991 г.): «В целях стимулирования заготовок зерна и маслосемян в государственные ресурсы на 1991 год продлена практика закупки их у хозяйств на свободно конвертируемую валюту. Однако средства на указанные закупки не предусмотрены».[600] Он же – в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством страны (27 сентября 1991 г.); «Уважаемый Иван Степанович! Госкомпрод СССР ранее информировал Вас о критическом положении, сложившемся с ресурсами продовольственной пшеницы на мельзаводах… В настоящее время из-за неудовлетворительного поступления зерна по импорту положение со снабжением хлебопродуктами может резко ухудшиться. […] В связи с этим просим Вас поручить Минэкономики СССР, МВЭС СССР и Внешэкономбанку СССР: принять меры к поставке в страну в счет оформленных кредитов в сентябре-октябре с.г. не менее 1,2 млн. тонн пшеницы; незамедлительно изыскать валютные источники и закупить за рубежом дополнительно с поставкой в страну до 1 ноября 1991 г. не менее 1 млн. тонн продовольственной пшеницы».[601]

    Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР 31 августа 1991 г. принимает Постановление «О неотложных мерах по обеспечению населения продовольствием». Тем, кто знает отечественную экономическую историю XX в., оно до боли напоминает реалии 1915–1921 гг. Вот несколько выдержек из этого документа: «Считать недопустимым, что в ряде мест при наличии достаточных зерновых ресурсов в хозяйствах, благоприятных экономических условий для закупки зерна сдерживается его продажа государству. […] Ввести временно порядок, в соответствии с которым указания Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР о поставках зерна и продовольствия общесоюзным потребителям, по межреспубликанским поставкам и об отгрузке продовольствия в районы крайнего Севера являются обязательными для исполнения. Возникающие при этом вопросы взаимных расчетов рассмотреть при разработке н подписании Экономического соглашения и утверждении балансов продовольствия на 1992 год».

    Прочитав этот текст, становится очевидным: у тех, кто его подписывал, нет уверенности в том, что они способны арестовать и расстрелять сотни тысяч людей, как это было сделано в 1918–1921 гг., во время продразверстки. А без воли сделать это, подобные решения не работают. Поэтому в постановлении появляются и такие пункты: «Министерству внешних экономических связей СССР и Государственному комитету СССР по закупкам продовольственных ресурсов по согласованию с т. т. Лужковым Ю. М. и Куликом Г. В. принять срочные меры по закупкам в сентябре – декабре 1991 г. за границей продовольственных товаров и сырья для их производства в соответствии с заданиями, установленными на текущий год. Внешэкономбанку СССР своевременно открывать аккредитивы и обеспечить первоочередную оплату указанных закупок, включая расходы по транспортировке. […] Поручить т. т. Лужкову Ю. М., Кулику Г. В. и Московскому Ю. С. с участием заинтересованных министерств и других органов государственного управления незамедлительно провести переговоры с зарубежными банками о возможности привлечения кредитов для авансовых закупок зерна, шротов, сахара, масла растительного и других продовольственных товаров».[602]

    Нарастающие трудности с продовольственным снабжением создают взрывоопасную политическую ситуацию. Заместитель Министра внутренних дел В. Турбин – Председателю межгосударственного экономического комитета И. Силаеву (8 ноября 1991 г.): «По поступившим в МВД СССР сведениям положение с обеспечением населения хлебом и другими продовольственными товарами первой необходимости в ряде регионов страны остается сложным. […] У продовольственных магазинов создаются многочисленные очереди, в которых граждане в резкой форме критикуют местное и центральное руководство, отдельные из них призывают к проведению акций протеста».[603]

    Из записки, подготовленной к заседанию Госсовета при Президенте РСФСР осенью 1991 г.: «Критическое положение может сложиться с обеспечением населения хлебопродуктами. Низкий урожай зерновых, невозможность резкого расширения импортных закупок в сочетании с отказом хозяйств сдавать зерно в счет госзаказа действительно могут поставить страну и республику на грань голода. В сложившейся ситуации административные меры едва ли могут дать ощутимый эффект. Единственный реальный выход из положения – разрешить хозяйствам свободную продажу хлеба по рыночным ценам с дальнейшей либерализацией розничных цен на хлебопродукты. Без перехода на свободные цены в сочетании с ускоренным разгосударствлением в сельском хозяйстве и торговле производство не будет получать активных импульсов для своего роста, в результате чего ситуация может еше более обостриться в 1992–1993 годах».[604] Но как информирует власти ВЦИОМ: «…К проведению либерализации цен руководство России подходит, имея крайне обостренную социальную обстановку, которая характеризуется; отрицанием у значительной части населения идеи свободных цен; недоверием к любым мерам по социальной защите и поддержанию жизненного уровня; обескровленным потребительским рынком; ожиданием голода; ростом недовольства в самых широких слоях населения».[605]

    В декабре 1991 г. ключевая проблема уже не мобилизация валюты для закупки продовольствия, а погашение задолженности по оплате фрахта судов, которые должны транспортировать его в Россию. В это время Внешэкономбанк СССР получает директиву использовать 80% от суммы еженедельных валютных поступлений на оплату фрахта советским и иностранных судовладельцам. «Учитывая критическое положение с обеспечением платежей за зерно и его доставку, в дополнение к Постановлению Правительства РСФСР от 19 декабря 1991 г. № 57 "О чрезвычайной ситуации по обеспечению РСФСР хлебопродуктами:[606] принять к сведению, что Внешэкономбанк СССР временно приостановил с 19 декабря все виды операций по валютным фондам предприятий и организаций и счетам коммерческих банков, не связанные с оплатой доставки (фрахта) зерна из США и Канады, а также с оплатой в отдельных случаях продовольствия и медикаментов, по ранее открытым аккредитивам, под гарантии Правительства РСФСР в счет Республиканского валютного резерва РСФСР».[607]

    Одна из важнейших тем в переговорах западных государств-кредиторов с союзными органами, властями союзных республик, провозгласивших себя независимыми государствами в 1991 г., кто будет отвечать по советским долгам. Это значит, что кредиторы уже списали со счетов СССР как субъект финансовых договоренностей. Для них важно обеспечить правопреемство принятых Союзом обязательств новыми, де-факто независимыми государствами. Данные о состоянии внешнего и внутреннего валютного долга СССР к моменту прекращения его существования Приведены ниже (см. табл. 8.4, 8.5).[608]


    Таблица 8.4, 8.5

    Внутренний валютный долг Внешэкономбанка перед физическими и юридическими лицами в свободно конвертируемой валюте (на 1 января 1992 г.) в млн долл. США

    Примечание. Таким образом, долговые обязательства, не входившие в состав официального советского внешнего долга в конвертируемой валюте, но включаемые руководством Внешэкономбанка в состав долговых обязательств страны составили 40,4 млрд долл., а совокупный советский внешний долг тот же орган оценивал в 23,8 млрд долл.

    В оригинале таблица включает большее число подразделов, но для понимания ситуации, сложившейся с советским внешним долгом, они не столь важны.

    1) Без учета обязательств, принятых отдельными Независимыми Государствами на себя самостоятельно без участия Внешэкономбанка.

    2) Пересчет в доллары США осуществлен по рублевым кросс-курсам на 26.12.91 г.

    3) Проценты, начисленные за весь остающийся срок действия кредитов (оценка). Сумма процентов будет увеличиваться в связи с начислением дополнительных процентов по отсрочке кредитов (уточнения будут производиться по согласовали с кредиторами).

    4) По документам, находящимся на учете во Внешэкономбанке СССР.

    5) Подлежит уточнению с компетентными органами США.

    6) Данные приводятся только по сальдо текущих расчетов в переводных рублях и по клирингу (данные предварительные и подлежат уточнению по суммам и курсу пересчета в ходе переговоров с бывшими социалистическими странами). Примерный курс: 1 переводной рубль – 1,795 долл. США)


    Таблица 8.5.

    Внутренний валютный долг Внешэкономбанка перед физическими и юридическими лицами в свободно конвертируемой валюте (на 1 января 1992 г.) в млн долл. США

    Примечание. * данные на 1 декабря 1991 г.

    Источник: Пономарев Ю. В. помощнику Первого зампреда Правительства РФ Богданову В. Б. Материалы по внешнему долгу по состоянию на 1 января 1992 года, 15 мая 1992 г. Из личного архива Е. Т. Гайдара.

    § 4. Цивилизованный развод

    Крах СССР не означал, что на его место приходит упорядоченная система отношений между бывшими республиками. Границы объявивших себя независимыми государствами не точны, исторически спорны, что несет потенциальную угрозу конфликтов, крови. Неопределенность в вопросе о границах – важнейшее препятствие на пути формирования стабильной демократии после краха авторитарной империи.[609]

    Новые государства сталкиваются со сложными проблемами в отношениях с органами власти субфедеративного уровня. Они особенно остры там, где речь идет о национальных автономных образованиях. Какие нормативные акты будут исполняться на их территории, никто не знает. Власти не способны обеспечить хотя бы минимальный уровень общественного порядка. Осенью 1991 г. речь шла уже не о возможности сохранения единого государства, а о том, как выйти из политического и экономического хаоса, и при этом избежать масштабных гражданских войн.[610] Если учесть размеры советского ядерного потенциала, разбросанного теперь по четырем государствам (России, Украине, Белоруссии, Казахстане), судьба цивилизации была под угрозой.

    В XX в. до Советского Союза рухнули три территориально интегрированные империи: Австро-Венгерская, Османская и Российская. Почти одновременно с Советским Союзом, развалилась Югославия. В трех случаях из четырех крах империй проложил дорогу длительным и кровопролитным войнам. В одном случае (Австро-Венгрия) – череда вооруженных конфликтов, связанных с установлением новых границ, была остановлена войсками Антанты. После краха Османской, Российской империй, а также Югославии последовали гражданские войны. Исторический опыт не вселял надежд на то, что демонтаж Советского Союза обойдется малой кровью.

    Если бы в 1989 г. информированных аналитиков спросили, распад какой из двух многонациональных социалистических стран в большей степени чреват риском гражданской войны: Югославии, подошедшей ближе, чем любая другая страна Восточной Европы к вступлению в Евросоюз, имевшей относительно либеральную по социалистическим меркам политическую систему, сформировавшей открытую рыночную экономику, или Советского Союза, подавляющее большинство ответили бы, что это будет СССР. История распорядилась иначе.

    Левым интеллектуалам, прожившим жизнь в стабильных, демократических обществах, трудно понять динамику процессов, происходящих на фоне кризиса и краха авторитарного режима. Их своеобразное видение картины мира иллюстрируют строки из популярной, в силу своей антиамериканской направленности, книги Э. Тодда «После империи». На протяжении трех страниц он упоминает о жестокой и бестолковой либерализации экономики России в 1990–1997 гг. и о том, что советские, а затем российские власти ликвидировали самый жесткий тоталитарный режим, который когда-либо существовал в истории человечества, при этом не прибегли к насилию, согласились с тем, что не только соседи по Восточной Европе станут независимыми, свобода будет предоставлена и странам Прибалтики, республикам Кавказа, Украине, Белоруссии, республикам Средней Азии; согласились с тем, что наличие огромных по численности национальных меньшинств в новых государствах не может служить препятствием для их независимости. То, что мирный роспуск империи и экономическая либерализация взаимосвязаны, автору понять трудно. Тем, кто принимал участие в выработке ключевых политических и экономических решений в этот период, осознать, что отсутствие взаимных территориальных претензий, неготовность применять насилие в качестве средства изъятия продовольствия в деревне, и обусловленная этим необходимость немедленной либерализации экономики, введения рыночных механизмов – взаимосвязанные вещи, легче.

    Почему же гражданская война началась в Югославии, а не на территории бывшего СССР? На этот вопрос точного ответа не знает никто. Это относится и к участникам процесса принятия ключевых решений. Можно лишь выдвигать различные гипотезы. Выскажу свою. Сказались субъективные факторы, различия в личных приоритетах Б. Ельцина и С. Милошевича, в их политической биографии. Для Милошевича, лидера сербских коммунистов, в условиях краха прежней идеологии ставка на радикальный сербский национализм была предпосылкой сохранения власти. Б. Ельцин, с точки зрения общественного мнения, бывший «падшим ангелом», пострадавшим за народ, мог сделать ставку на противостояние утратившему популярность и поддержку коммунистическому режиму.

    Полагаю, что свою роль сыграл и факт наличия в бывшем СССР арсенала ядерного оружия. На Украине к концу 1991 г. была сосредоточена почти каждая пятая боеголовка наземного компонента средств стратегической триады. Общее число стратегических боезарядов там значительно превышало их численность в Англии и Франции вместе взятых.

    Данные о распределении состава ядерных боеприпасов на территории бывшего Советского Союза не являются абсолютно надежными. Это еще одно свидетельство того, в сколь опасной ситуации страна находилась в конце 1991 г. Информированные исследователи, занимающиеся историей ядерного наследия СССР, приводят следующие не полностью, правда, совпадающие данные (см. табл. 8.6, 8.7).


    Таблица 8.6.


    Наиболее серьезными были не проблемы связанные со стратегическим ядерным вооружением. Оно эффективно контролировалось из Москвы. По оценкам советских военных экспертов, которых запрашивало российское правительство, для овладения новыми независимыми государствами возможностями его применения потребовалось бы немало лет. Сложнее была ситуация с тактическими ядерными зарядами. Решение о применении некоторых из них технически могли принимать командующие округами.[611] Если говорить точнее, они имели возможность применять по своему решению ядерные снаряды и мины. Использование тактических ракет технически контролировалось Москвой.[612] Но и это в условиях краха территориально интегрированной империи было угрозой цивилизации. Что означают риски вооруженного конфликта между ядерными постсоветскими государствами, участники процесса принятия решений понимали.

    Угроза того, что развитие событий на постсоветском пространстве пойдет по югославскому сценарию, была реальной. 26 августа 1991 г. пресс-секретарь президента РСФСР П. Вощанов предупредил о возможности пересмотра границ России и тех республик (исключая Литву, Латвию, Эстонию), которые не подпишут Союзный договор. Заявление предполагало претензии на Северный Казахстан, Крым и часть Левобережной Украины. Слова П. Вощанова вызвали у руководителей Казахстана и Украины крайне болезненную реакцию: они восприняли его как шантаж. Мэр Москвы Г. Попов 27 и 28 августа 1991 г. предъявил Украине еще более широкие территориальные претензии. Они распространялись не только на Крым и часть Левобережья, но и на Одесскую область и Приднестровье.[613]

    Российское руководство осенью 1991 г. не обсуждало планов применения ядерных средств против других республик в случае возникновения территориальных споров. Однако важны ведь не только реальные факты, но и то, как происходящее воспринимается. Из статьи в «Независимой газете» от 24 октября 1991 г.: «…Даже такая демократическая газета (я считал раньше), как "Московские новости"… на первой полосе опубликовала информацию из кулуаров российского руководства, что возможен превентивный ядерный удар по Украине. Когда мы с Иваном Плющом были в Москве, я спросил об этом Горбачева и Ельцина. Горбачев ответил: "Знаешь, Костя, меньше читай газеты, и тебе будет легче". А Ельцин сказал, что он обсуждал эту возможность с военными и для нее нет технических возможностей. Ни одни, ни другой ответы не может удовлетворить ни меня, ни жителей Украины».[614]


    Таблица 8.7.

    Размещение боезарядов советских СНВ по республикам

    Примечание. СНВ – стратегическое наступательное вооружение; МБР – межконтинентальные баллистические ракеты; ТБ – тяжелые бомбардировщики; БРПЛ – баллистические ракеты подводных лодок; ПЛАРБ – атомная подводная лодка с баллистическими ракетами.

    Источник: Пшаев А., Савельев А. Ядерная мощь СССР; на земле, на море и в воздухе // Независимая газета, 1991. № 137. 2 ноября.


    Власти США, в 1991 г. смутно представлявшие, что происходит в противостоящей им на протяжении десятилетий империи, в одном отношении оказались прозорливыми. Они трезво оценили угрозы, связанные с неконтролируемым использованием тактического ядерного оружия на территории агонизирующей сверхдержавы. Осенью 1991 г. в предложениях Дж. Буша эта проблема занимает ключевое место. Американская администрация выступила с планом уничтожения всех видов наземных и морских тактических ядерных вооружений. Будучи реализованным, он позволял резко сократить размеры ядерного наследства СССР, на которое могли претендовать республики. Как это часто бывает в истории, даже сильное и новаторское предложение отстало от реального развития событий. Советский Союз уже не имел возможности реализовать подобного рода проекты.

    Во внутренней переписке союзного и российского правительства конца 1991 г. проблема вывода ядерного оружия, в первую очередь тактического, из других республик занимала важное место. В качестве ключевых проблем рассматривались те, которые были связаны с наличием мощностей по складированию тактического ядерного оружия, вывозимого из других республик. После его эвакуации из Прибалтики и Закавказья они были перегружены. Обсуждались риски, связанные с тем, что при слабости центральной власти возможно сопротивление организованных групп населения его эвакуации. Именно поэтому был предусмотрен вывод ядерных боеприпасов под предлогом выполнения подписанных договоров о разоружении.[615]

    Ядерное оружие, задававшее границы возможных действий во время холодной войны, оказалось сдерживающим фактором и во время распада СССР. Руководство государств, обретающих независимость на постсоветском пространстве, оказалось достаточно зрелым, чтобы понять: когда речь заходит о границах, как бы ни были они условны и несправедливы, речь идет о войне. Договоренности, достигнутые в Белоруссии 8 декабря и подтвержденные 21 декабря в Алма-Ате, открыли дорогу подписанию соглашения по стратегическим силам (30 декабря 1991 г.). В нем были зафиксированы обязательства государств-участников содействовать ликвидации ядерного оружия на Украине, в Белоруссии и Казахстане, установлено, что к 1 июля 1992 г. эти республики обеспечат вывоз тактического ядерного оружия на центральные предзаводские базы для его разукомплектования под совместным контролем, оговорено, что стороны не видят препятствий перемещению ядерного оружия с территории республик Беларусь, республики Казахстан и Украины на территорию РСФСР.

    Тактическое ядерное оружие, стоявшее на вооружении украинских ВС, было выведено в Россию к 6 мая 1992 г. Стратегическое вооружение Украина готова была передать России после получения компенсаций и гарантии безопасности со стороны США и России. Соответствующее соглашение было подписано 14 января 1994 г. в Москве. 3 февраля парламент Украины его ратифицировал. Вывод ядерного оружия из Украины в Россию и уничтожение пусковых шахт были завершены к 1 июня 1996 г.

    Парламент Казахстана 2 июля 1992 г. принял решение о ратификации Договора СНВ-1, 13 декабря 1993 г. Казахстан присоединился к договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерного государства. За этот период были выведены в Россию ядерные боеголовки и взорваны пусковые шахты на территории Казахстана.[616]

    В Республике Беларусь вывод ядерных вооружений был начат в 1992 г. и к концу года в Россию была переправлена подавляющая часть ядерных вооружений. 4 февраля 1993 г. Верховный Совет Беларуси ратифицировал Договор СНВ-1. Официально вывод ядерных боеголовок из Беларуси в Россию был завершен 23 ноября 1996 г. Если сопоставить даты принятия решения о референдуме, изменившем политическую ситуацию в Беларуси осенью 1996 г., де-факто легитимизировавшем монополию А. Лукашенко на власть, российскую позицию по этому вопросу и дату завершения вывода ядерных сил из Беларуси, многое в истории постсоветского пространства становится яснее.[617]

    * * *

    25 декабря 1991 г., после отречения М. Горбачева, независимость бывших республик Советского Союза становится не только политическим, но и юридическим фактом.[618] Это дает шанс на преодоление нарастающего хаоса, но не более. Проблемы, стоявшие перед Советским Союзом в начале осени 1991 г., – неуправляемые вооруженные силы,[619] неспособность властей обеспечить общественный порядок, отсутствие валютных резервов, необустроенность и спорность границ, паралич системы административно-хозяйственных связей при отсутствии рыночных – его роспуск не решал. Теперь с этими проблемами предстояло разбираться органам власти новых государств. То как они выбирали стратегии формирования национальных политико-экономических институтов, решали проблемы продовольственного снабжения, финансовой стабилизации, боролись за то, чтобы не допустить голода, формировали республиканские программы рыночных реформ, описывал многократно.[620] Не хочу повторяться.

    Как человек, знающий о происходившем не только из книг и архивных документов, могу сказать что, урок, который можно вынести из опыта последних лет существования СССР, заключается в том, что вырабатывая политические решения важно понимать, что казалось бы прочные – но не гибкие экономико-политические конструкции, не способные изменяться, адаптироваться к вызовам современного мира, оказываются хрупкими, рушатся под влиянием труднопрогнозируемых обстоятельств.

    В английской песенке есть такие известные строки (в переводе С. Маршака):

    «Не было гвоздя – подкова упала.
    Подкова упала – лошадь захромала.
    Лошадь захромала – командир убит.
    Конница разбита – армия бежит!
    Враг вступает в город, пленных не щадя.
    Оттого что в кузнеце не было гвоздя».

    Повод к началу тяжелого экономического кризиса, спровоцировавший крах мировой сверхдержавы, – падение мировых цен на нефть в середине 1980-х годов, при всей его значимости кажется несопоставимым по масштабам с произошедшим. Развитие событий на рынке нефти для советской экономики действительно было не причиной, а поводом ее краха.

    И. Сталин, выбрав модель индустриализации, противоположную бухаринской, заложил фундамент экономико-политической системы, в котором со временем стали образовываться крупные трещины, создающие риск его разрушения при относительно скромных внешних воздействиях. Развитие событий в СССР в последние годы его существования демонстрирует, сколь важно, вырабатывая экономическую политику учитывать долгосрочные риски, оценивать принимаемые решения не только с точки зрения годовой или трехлетней перспективы, а на десятилетия вперед. Если этого не делать следующим поколениям россиян придется отвечать за ошибки, допущенные сегодня.


    Примечания:



    5

    См., например: Strayer R. Why Did the Soviet Union Collapse? Understanding Historical Change. N. Y.; L.: M.E. Sharpe Inc., 1998. Авторитетный российский политолог И. Яковенко пишет: «Начиная с эпохи Ивана Грозного Московское царство существовало как империя. Вначале имперская идея вдохновляла элиту Московии, создававшую «державу». Далее, в течение четырех столетий всероссийское общество создавало империю, жило в ней, получало блага и несло тяготы имперского существования. Имперское сознание вошло в плоть общества, пронизало собой все уровни культуры, отпечаталось в массовой психологии. Сама по себе империя ни хороша и ни плоха. Это особый способ политической интеграции больших пространств, соответствующий определенной стадии исторического развития. На наших пространствах, в данную историческую эпоху он себя исчерпал. Но эта констатация – сухое аналитическое суждение. Для людей традиционного склада, сложившихся в рамках имперского бытия, империя – целый космос, способ жизни, система мировидения и мирочувствования. Именно этот космос им органичен, другого они не знают и не принимают. Традиционный человек склонен воспринимать устойчивое как вечное и неизменное. Тем более что о вечности и нерушимости СССР говорила государственная идеология. С этих позиций распад империи – случайность, противоестественное течение событий, результат заговора враждебных сил, нашедших себе опору внутри нашего общества». (См.: Яковенко И. Украина и Россия: сюжеты соотнесенности // Вестник Европы. 2005. Т. XVI. С. 64.)



    6

    Послание Президента РФ В. Путина Федеральному Собранию Российской Федерации. 25 апреля 2005 г. См.: http.//president.kremlin.ru/appears/2005/04/87049.shtml.



    55

    Ferreira H. G., Marshall M. W. Portugal's Revolution: Ten Years On. Cambridge: Cambridge University press, 1986.



    56

    Черкасов И. И. Распад колониальной империи Франции. М.: Наука, 1985.



    57

    То, что Британия после Второй мировой войны в соответствии с национальной традицией отменяет систему призыва, было одним из важнейших факторов, объясняющих относительную легкость, бескровность расформирования Британской империи. В 1950-х годах английским властям стало ясно, что сохранение империи при помощи вооруженной силы, по меньшей мере, требует восстановления призыва. Последнее по политическим мотивам было исключено.



    58

    Talbott J. The War Without a Name. Prance in Algeria, 1954–1962. N. Y.: Alfred A. Knopf 1980. P. 39.



    59

    Там же.



    60

    Talhott J. The War Without a Name. France in Algeria, 1954–1962 N. Y.: Alfred A. Knopf, 1980. P. 202.



    61

    Williams P. M. Wars, Plots and Scandals in Postwar France. Cambridge: Cambridge University Press, 1970. P. 151.



    62

    О причинах специфики этнического развития Австро-Венгрии, невозможности здесь повторить путь, пройденный Англией и Францией, см.: Jaszi О. The Dissolution of the Habsburg Monarchy. Chicago: The University of Chicago Press, 1961.



    556

    Крючков В. Личное чело. М.: Олимп ACT, 1996. Ч. 2. С. 184–200.



    557

    Барсенков А. С., Шадрин А. Ю. Политический кризис в СССР 19–21 августа 1991 г. // Вестник Московского Университета. Сер. 8. 2001. № —; С. 50. О причинах краха августовского переворота 1991 г см. т. акжс Медведев В Aeiycr 1991 // Свободная мысль, 1993. № 12. С. 67–77.



    558

    Соколов М. Слава Богу, перестройка кончилась // Коммерсантъ. 1991. № 34. 26 августа.



    559

    Геращенко В. В. Премьер-министру СССР тов. Павлову B. C. О разницах в ценах на сельхозсырье и другую продукцию. 26 июня 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4005. Л. 125–127.



    560

    Горбачев М. С. О безотлагательных мерах по увеличению производства товаров и услуг для населения // Известия. 1991. 5 августа.



    561

    Геращенко В. В. Премьер-министру СССР тов. Павлову B. C. О разницах в ценах на сельхозсырье и другую продукцию. 26 июня 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4005. Л. 125–127.



    562

    Записка Первого заместителя Премьер-министра СССР Щербакова В. И. в Совет Федерации СССР. О неотложных мерах по нормализации финансов и денежного обращения в стране. 16 августа 1991 г. № 1157с; Лацис О. Сигнал беды, посланный никуда. Чего опасалось правительство СССР затри дня до кончины// Известия. 1996. 28 июня.

    Г. Явлинский и М. Задорнов так оценивали валютное положение СССР в мае 1991 г.: «В начале 1990 года у СССР еще были валютные резервы – около 15 млрд. долларов, хранились в иностранных банках. К концу года их благополучно «проели». И, напротив, с ноября прошлого года сумма неплатежей иностранным партнерам за уже поставленные товары колеблется в пределах 3–5 млрд. долларов». См.: Явлинский Г., Задорнов М Плюс «Большая семерка»: программа организованного возвращения в большую экономику // Известия. 1991. 20 мая.

    Проект постановления Верховного Совета СССР «О главных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на



    563

    Записка Первого заместителя Премьер-министра СССР Щербакова В. И. в Совет Федерации СССР. О неотложных мерах по нормализации финансов и денежного обращения в стране. 16 августа 1991 г. № 1157с; Лацис О. Сигнал беды, посланный никуда. Чего опасалось правительство СССР за три дня до кончины // Известия. 1996. 28 июня.

    Г. Явлинский и М. Задорнов так оценивали валютное положение СССР в мае 1991 г.: «В начале 1990 года у СССР еще были валютные резервы – около 15 млрд. долларов, хранились в иностранных банках. К концу года их благополучно «проели». И, напротив, с ноября прошлого года сумма неплатежей иностранным партнерам за уже поставленные товары колеблется в пределах 3–5 млрд. долларов». См.: Явлинский Г., Задорнов М Плюс «Большая семерка»: программа организованного возвращения в большую экономику // Известия. 1991. 20 мая.

    Проект постановления Верховного Совета СССР «О главных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на



    564

    Геращенко В. В. Премьер-министру Павлову B. C. Пояснительная записка к проекту Главных направлений единой государственной денежно-кредитной политики на 11 полугодие 1991 года 8 мая 1991 г. РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д, 4005. Л. 103, 104.



    565

    Лацис О. Когда начался кризис. О чем говорит справка КГБ СССР, написанная в сентябре 1991 года // Известия. 1993. № 70. 15 апреля.



    566

    Из воспоминаний Председателя КГБ СССР В. Крючкова: «Павлов подробно рассказал о положении в экономике, глубоком кризисе, в который страна уже вползла, который нас в ближайшее время в еще больших масштабах ожидает. Он подчеркнул, что на кредиты рассчитывать не приходится, нам их просто не дают, потому что мы больше неплатежеспособны. Советский Союз не имеет даже средств рассчитываться по процентам за ранее полученные кредиты». См.: Крючков В. Личное дело. 4. 2. С. 151. О гипертоническом кризе премьера, связанном со злоупотреблением алкоголем см.: Там же. С. 182.



    567

    Медведев В. В команде Горбачева. Взгляд изнутри. М.: Былина. 1994. С. 195.



    568

    На голосование был вынесен вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение СССР как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой в полной мере будут гарантированы права и свободы человека любой национальности?). 76,4% принявших участие в голосовании, ответили: «Да». В шести союзных республиках, официально референдум не проводился.

    Соколов М. Референдум: бросьте, ничего страшного… // Коммерсантъ. 1991. № 9. 4 марта.



    569

    М. Горбачев осенью 1991 г., пытаясь привести аргументы в пользу необходимости сохранения Союза, говорит лидерам республик вполне резонные вещи: «Границ внутри государства нет, у нас административные границы. Никому в голову не приходило какие-то пограничные столбы забивать. Больше того, 70% границ между



    570

    Из мемуаров помощника Президента СССР М. Горбачева Черняева: «ВС Украины заявил о подчинении себе всех вооруженных сил на ее территории и переходе в собственность всего их имущества – безумие какое-то!». См.: Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М.: ТЕРРА, Республика, 1997. С– 235.



    571

    Абалкин Л. И. К цели через кризис. Спустя год… М.: Луч 1992. С. Г76.



    572

    Соколов М. Союз развалился республик свободных… // Коммерсантъ. 1991. № 36. 9 сентября.



    573

    Шахназаров Г. С вождями и без них. М: Вагриус, 2001. С. 482.



    574

    Соколов М. Союз развалился республик свободных… // Коммерсантъ. 1991. № 36. 9 сентября.



    575

    Письмо Геращенко В. В. (Председатель Госбанка СССР) Президенту СССР Горбачеву М. С. 9 августа 1991 г. Архив «Горбачев-Фонда». Из фонда Шахназарова. Арх. № 10811. Л. 27.



    576

    VI съезд народных депутатов Российской Федерации. 6-21 апреля 1992 г. Стенографический отчет. М: Республика, 1992. Т. 1. С. 151.



    577

    Раевский В. А. (Зам. министра финансов СССР), Грибов В. Г. (Зам. министра экономики и прогнозирования СССР) в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. О чрезвычайном Союзном бюджете и внебюджетных фондах на IV квартал 1991 года.

    23 октября 1991 г. См.: ГА РФ Ф. 5446. Оп. 163. Д. 41. Л. 49, 62.



    578

    Из письма Геращенко В. В. (Председатель Госбанка СССР) в Государственный Совет СССР. О денежном обращении в 1991 году.

    24 октября 1991 г. РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4006. Л. 65–68.



    579

    Синельников С. Г. Бюджетный кризис в России. М.: Евразия, 1995.



    580

    Шпилька С. П., Хахулина Л. А., Куприянова З. В., Бодрова В. В., Зубова Л. Г. Ковалева Н. Л., Красильникова М. Д., Авдеенко Т. В. Оценка населением социально-экономической ситуации в стране (по результатам социологических опросов 1991 г.). Научный доклад. М.: ВЦИОМ, 1991. С. 55, 56.



    581

    Орлов А. (Председатель Контрольной палаты СССР) в Межгосударственный экономический комитет тов. Силаеву И. С. Материалы по проверке н анализу исполнения Союзного бюджета и внебюджетных фондов за 9 месяцев 1991 года. 22 ноября 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 31. Л. 66–75.



    582

    Полетаев Ю. В. (Зам. Председателя правления Внешэкономбанка СССР) Руководитель Комитета по оперативному управлении» народным хозяйством СССР тов. Силаеву И. С. О финансировании закупок зерна в США под гарантию Минсельхоза США. 11 сентября 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 1436. Л, 12.



    583

    Силаев И. Президенту СССР Горбачеву М. С. Материалы о Чрезвычайном бюджете на IV квартал 1991 г., к рассмотрению этого вопроса на Верховном Совете СССР. 19 октября 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446. On. 163. Д. 41. Л. 101–106.



    584

    Абалкин Л. И. К цели через кризис. Спустя год… М/ Луч, 1992. С. 135, 157. 162–164.



    585

    Силаев И. Президенту СССР Горбачеву М. С. Материалы о Чрезвычайном бюджете на IV квартал 1991 г., к рассмотрению этого вопроса на Верховном Совете СССР. 19 октября 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446. On. 163. Д. 41. Л. 101–106.



    586

    Куликов В. Н. (Первый Зампред Госбанка СССР) в Межреспубликанский Экономический Комитет тов. Силаеву И. С. О состоянии денежного обращения (Поручение Комитета по оперативному управлению народным хозяйством к-28. п. 9). 24 сентября 1991 г. ГАРФ.Ф. 5446.Оп. 163. Д. 41. Л. 13–15.

    Из письма Силаева И. С. Горбачеву М.С. от 3 октября 1991 г., см.: ГА РФ. ф. 5446. Оп. 163. Д. 36. Л. 118.



    587

    Орлов А. (Председатель Контрольной палаты) Председателю Межреспубликанского экономического комитета тов. Силаеву И. С. О состоянии союзного бюджета и мерах по законодательному оформлению финансирования расходов, сокращению дефицита в IV квартале 1991 года и принципах формирования федерального бюджета на 1992 год. 1 октября 1991 г. См.: ГА РФ. Ф. 5446. Он. 163. Д. 41. Л. 35, 37, 38. 



    588

    Силаев И. Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. «О состоянии денежного обращения». Октябрь 1991 г. См.: ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 41. Л. 40.



    589

    Из письма Раевского В. А. (Заместитель министра финансов) в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. В дополнение к письму Министерства финансов СССР от 3 октября 1991 г. № 01–01/121-1 8 октября 1991 г. См.: ГА РФ. Ф. 5446. On. 163. Д. 36. Л. 119



    590

    Явлинский Г. Рельсы кончаются, медлить нельзя // Труд. 1991. 27 ноября.



    591

    Геращенко В. В. в Межгосударственный Экономический Комитет. О расходах но союзному бюджету. 2 февраля 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4006. Л. 99.



    592

    Геращенко В. В. в Совет Глав Правительств Государств – Членов Экономическою Сообщества. О денежном обращении. 9 декабря 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32, Д. 4006. Л, 103–104.



    593

    Геращенко В. В. Президенту СССР тов. Горбачеву М. С. Об эмиссии денег в 1991 году. 13 ноября 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4006. Л. 84–88.



    594

    Мангазеев В. А. (Министерство внешних экономических связей СССР) Председателю Совета Министров РСФСР, Председателю Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР тов. Силаеву И. С. О Финансовом обеспечении поставок закупленного импортного зерна. 29 августа 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446. Оп.163. Д. 1436. Л. 4.



    595

    Бутин А. А. (и.о. финансового директора Моснарбанка). Справка для переговоров с Банком Англии по вопросу о сохранении Московского Народного Банка в Лондоне (Моснарбанк). 23 января 1992 г. Материалы из личного архива Гайдара Е. Т.



    596

    Руководители коммерческих банков Президенту РСФСР Ельцину Б. Н. О коммерческих банках России за рубежом. 19 декабря 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4006. Л. 110–112.



    597

    Бутин А. А. (и.о. финансового директора Моснарбанка). Справка для переговоров с Банком Англии по вопросу о сохранении Московского Народного Банка в Лондоне (Моснарбанк). 23 января 1992 г. Материалы из личного архива Гайдара Е. Т.



    598

    РГАЭ. Ф. 692. Оп. 1. Д. 5. Л. 32.



    599

    Носко А. П. (зам. Председателя правления Внешэкономбанка СССР) в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. Об исчерпании ликвидных валютных ресурсов. 26 ноября 1991 г. ГА РФ, Ф. 5446. Оп. 163. Д. 1504. Л. 11, 12.



    600

    Акулинин В. И. (Первый зам. Председателя Комитета СССР но закупкам продовольственных ресурсов) тов. Силаеву И. С. в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством страны. О закупках зерна на свободно конвертируемую валюту. 28 августа 1991 г. ГА РФ. Ф. 5446, Оп. 163. Д. 1438. Л. 57.



    601

    Акулинин В. И. (Первый зам. Председателя Комитета СССР но закупкам продовольственных ресурсов) руководителю Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР тов. Си-лаеву И.С. Об объеме завоза в страну пшеницы и закупке соевого шрота. 27 сентября 1991 г. 1 А РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. U39, Л. 75.



    602

    Постановление Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР от 31 августа 1991 г, № 4 «О неотложных мерах по обеспечению населения продовольствием».



    603

    Шпилька С. П., Хахулина Л. А., Куприянова З. В., Бодрова В. В., Зубова Л. Г., Ковалева Н. П., Красшьникова М. Д., Авдеенко Т. В. Оценка населением социально-экономической ситуации в стране (по результатам социологических опросов 1991 г.). Научный доклад. С. 49.



    604

    Постановление Правительства РСФСР от 19 декабря 1991 г. № 57 «О чрезвычайной ситуации по обеспечению РСФСР хлебопродуктами».



    605

    Турбин В. Б. (Зам. министра МВД) т. Силаеву И. О. (Председателю Межгосударственного экономического комитета). Об обеспечении населения хлебом и другими продовольственными товарами первой необходимости. 8 ноября 1991 г. См.: ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 562. Л. 141.



    606

    Рабочая группа Госсовета. О взаимоотношениях России с другими республиками. К заседанию Госсовета при Президенте РСФСР. «Архангельское». 24 октября 1991 г. Материал из личного архива Е. Т. Гайдара.



    607

    Задолженность по клиринговым и бартерным счетам в пользу СССР составляет 0,7 млрд. долларов США (Афганистан). Пересчет клиринговых валют в доллары США произведен по курсу международных рынков.

    Источник: Пономарев Ю. В. помощнику Первого зампреда Правительства РФ Богданову В. Б. Материалы по внешнему долгу по состоянию на 1 января 1992 года. 15 мая 1992 г. Из личного архива Е. Т. Гайдара



    608

    Распоряжение Правительства РСФСР от 28 декабря 1991 г. № 244-р «О дополнительных мерах по безусловному обеспечению РСФСР хлебопродуктами».



    609

    Rustow D. A. Transitions to Democracy: Toward a Dynamic Model // Comparative Politics. 1970. April. Vol. 2(3). P. 350, 351; Linz J., Stepan A. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Southern Europe, South America, and Post-Communist Europe. Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 1996. P. 17.



    610

    Rustow D. A. Transitions to Democracy: Toward a Dynamic Model // Comparative Politics. 1970. April. Vol. 2(3). P. 350, 351; Linz J., Stepan A. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Southern Europe, South America, and Post-Communist Europe. Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 1996. P. 17.



    611

    О возможности применения тактического и оперативно-тактического ядерного оружия по решению командующих войсковыми округами см.: Сорокин К. Стратегическое наследие СССР // Мировая экономика и международные отношения. 1992. № 2. С. 51–65.



    612

    Об отсутствии эффективного контроля Москвы за отдельными компонентами тактического ядерного оружия, особенно их более старыми модификациями см. также: Ежегодник СИПРИ. 2002. М.: Наука, 2002. С. 572.



    613

    Соколов М. Судьба Союза: «N+0» или «9–9» // Коммерсантъ. 1991. № 35. 2 сентября.



    614

    июля 1992 г. на центральные предзаводские базы для его разукомплектования под совместным контролем см.: Давыдов В. Ф. Распад СССР и нераспространение ядерного оружия // США: экономика, политика, идеология. 1992. № 3(267). С. 25, 29; Рогов СМ. Поворотный пункт в ядерной конфронтации // США: экономика, политика, идеология. 1992. № 1(265). Об озабоченности западных аналитиков, порой переходящей в прямую панику, судьбой российского тактического ядерного оружия в случае краха Советского Союза см.: Милхоллин Г., Уайт Д. Развал советской ядерной мощи - благо или угроза? //Международная жизнь. 1992. № 1. С. 43–55.



    615

    Портников В. Ельцин обсуждал с военными возможность ядерного удара по Украине… // Независимая газета. 1991. 24 октября.



    616

    25 декабря 1991 г. М. Горбачев подписал Указ о сложении с себя полномочий Президента СССР. В 19 часов 38 минут по московскому времени над Кремлем был спущен красный флаг СССР и поднят трехцветный флаг России.



    617

    В январе 1992 г. опрос участников всеармейского офицерского собрания показал, что 73% офицеров считают очевидным что в вопросах, касающихся будущего Вооруженных Сил, решающее слово должно быть за военными. О неконтролируемой ситуации в Вооруженных Силах СССР, потере союзным руководством контроля няд войсками после августа 1991 г. см.: Россия сегодня. Политический портрет в документах / Отв. ред. Б. И. Коваль. Вып. 2. 1991–1992. Становление государственности. Армия и политика. Новые партии. Церковь и общество. М.: Международные отношения, 1993. С. 81.



    618

    25 декабря 1991 г. М. Горбачев подписал Указ о сложении с себя полномочий Президента СССР. В 19 часов 38 минут по московскому времени над Кремлем был спущен красный флаг СССР и поднят трехцветный флаг России.



    619

    В январе 1992 г. опрос участников всеармейского офицерского собрания показал, что 73% офицеров считают очевидным что в вопросах, касающихся будущего Вооруженных Сил, решающее слово должно быть за военными. О неконтролируемой ситуации в Вооруженных Силах СССР, потере союзным руководством контроля няд войсками после августа 1991 г. см.: Россия сегодня. Политический портрет в документах / Отв. ред. Б. И. Коваль. Вып. 2. 1991–1992. Становление государственности. Армия и политика. Новые партии. Церковь и общество. М.: Международные отношения, 1993. С. 81.



    620

    Позиция автора этих строк, его единомышленников – ведущих специалистов Института экономики переходного периода – по ключевым вопросам постсоциалистического перехода в России наиболее подробно изложена в следующих работах: Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. Соч. М.: Евразия, 1997. Т. 1; Экономика переходного периода: Очерки экономической политики посткоммунистической России 1991–1997. М.: ИЭПГЦ 1998; Экономика переходного периода: Очерки экономической политики посткоммунистической России. 1998–2002. М.: Дело, 2003.







     


    Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх