Правление Кравчука.

Для многих на Украине провозглашение «суверенитета» России и выбор ее президентом Б. Ельцина было шоком. Что случилось с Россией, с ее народом? В противоположность этому годом ранее избранный председателем Президиума Верховного Совета УССР Л. Кравчук выглядел очень импозантно, делал округлые жесты, да и был «главным коммунистом», так что на фоне «бандеровца» В.Черновола (лидера РУХа, который на самом деле был родом из центральной Украины) казался очень умеренным. Позиция его во время ГКЧП не была открыто оппозиционной, да и вправо он сдвигался все время как бы под давлением «бандеровцев», которые после «голодовки» на Крещатике подогнали бензовоз под здание Верховного Совета с угрозой взорвать его. Поэтому «естественным» выходом представлялось принять требования о замене госсимволики, гимна, затем «Декларации о суверенитете» (но «в составе Союза»), а потом и о запрете Компартии, остановке действия главных статей Конституции УССР и т.д. Кроме того, в то время как в России активно обсуждались различные планы «перехода к рынку» вроде известного плана «500 дней» и везде мелькал Е. Гайдар, Л. Кравчук и его команда дистанцировались от таких планов, заявляя, что «мы пойдем другим путем». А поскольку за 70 лет обещаниям коммунистов привыкли верить, поверили и этому матерому «коммунисту». Вторым персонажем этой трагикомедии был И. Плющ, сменивший Л. Кравчука в Верховной Раде на посту председателя, игравший роль простодушного «Тарапуньки», веселя народ своими «выключите микрохвон» и прочими перлами.

Фигура Л. Кравчука возникла на перекрестке разных интересов и целей. С одной стороны, представитель номенклатуры высшего ранга, а с другой – тесно связан происхождением с ударным отрядом националистов – «бандеровцев» Роль свою Л. Кравчук исполнил оптимальным образом. Не вызвав ни малейшего сопротивления, оторвал Украину от Союза, более того – именно он инициировал Беловежский сговор 8 декабря 1991 г. сразу же после выборов, якобы получив «мандат народа». Перед Западом он тоже выполнил свои обязательства – разоружил третью ядерную державу мира, притом безо всякой выгоды для нее – ни в стратегическом, ни в экономическом плане (но не для себя – «хатынка» за бугром и капиталец приличный ему были обеспечены в любом случае). Заметим, что Украина имела в 1991 г. 176 боевых комплексов МБР с 1272 ядерными боеголовками, из них 130 ракет СС-18 («Сатана») и 46 ракет СС-24, а также 46 пусковых шахт. Кроме того, имелись 44 дальних бомбардировщика с крылатыми ракетами с 672 ядерными боеприпасами, и все это ликвидировано!

Но «жадность фраера сгубила». Он встревал в процессе «прихватизации» в разные «мелкие» аферы, типа разворовывания ЧМП (Черноморского морского пароходства). В итоге сумел «наскрести» состояние порядка 1,3 млрд. долларов (в СМИ приводятся и большие суммы). Тем самым было оправдано «предвидение», что на Украине «будут очень богатые и очень бедные», сделанное в 1991 г. Правда, тогда не было сказано, кто будет среди первых, а кто – среди вторых, и что эти вторые будут составлять через 10 лет четыре пятых населения Украины! Да и мы сами не должны забывать, что составляли тогда «страну непуганых энтузиастов», потому ныне и «имеем то, что имеем» – знаменитая тавтология экс-президента. А имеем, как результат десятилетия «реформ», «вялотекущую социальную катастрофу» (в терминологии западных конструкторов этого феномена), или по-нашему «социальный Чернобыль».

Несмотря на все уверения Л. Кравчука перед выборами 1991 г. об «особом пути реформ», уже в 1992 г. был подписан первый «Меморандум о сотрудничестве с МВФ», причем подписан он не премьер-министром В. Фокиным, а вице-премьером В. Лановым, одним из видных «реформаторов». Поскольку первый был «старым кадром» и проявлял известное благоразумие, его признали негодным для «реформ» и вскоре убрали с политической арены.

Место В. Фокина занял в октябре 1992 г. Л. Кучма, бывший парторгом ЦК на заводе «Южмаш» (где выпускали ракеты СС-18), а под конец – и директором. При нем в правительстве появился В. Пынзеник (или «мини-Гайдар», как его прозвали с тех пор) и другие руховские «спецы». Это при нем Украина вышла окончательно из рублевой зоны и осталась с «купонами», это при нем на рубеже 1992-1993 гг. впервые резко (примерно в 3 раза) повышены цены на основные продукты питания, в результате чего 80% населения перешли на полуголодный паек. Это он требовал все больше полномочий для себя, и ему же принадлежит известная фраза: «Скажите, что же мы строим?» – как будто не знал, что он строит. В результате такой деятельности к середине 1993 г. его «убрали». Остался, однако, образ «обиженного и непонятого». Хотя при нем проводились «реформы»: «либерализация цен», «прихватизация» народного достояния, отмена прежних социальных завоеваний, причем на фоне галопирующей инфляции. В основном это делалось руками «пынзеников», которых и ненавидят с тех пор, хотя премьерствовал-то Кучма.

После него премьером стал другой «красный директор» – Е. Звягильский, который сумел как-то стабилизировать обстановку. «Процесс пошел» с теми же чертами, что и в России, но с еще большим падением производства и уровня жизни. Характерны рассуждения оппозиционеров тех лет (например, Н. Витренко): «Достигли ли мы уже дна, или нет?» – никто не ожидал, что социализм создаст такой запас прочности.

Нарастало недовольство населения не только падением уровня жизни, но и засильем «бандеровцев» (точнее их наследников из УНА-УНСО), которые вели себя как оккупанты. Ширилась волна русофобии, нарастал процесс вытеснения русского языка изо всех сфер общественной жизни, дело доходило до полного маразма – на радио и ТВ стали синхронно переводить на украинский язык русскую речь! Погоду тут делали «диаспорники» из Америки и Канады, главным образом бывшие полицаи да прочие пособники гитлеровцев, сбежавшие на Запад, а ныне толпами прибывающие на Украину с целью поживиться. В парламенте пошли речи об уравнивании их в правах с нами (имелись в виду «права» на землю да на народное достояние).

Именно в те годы Л. Кравчук начал втягивание страны в НАТО; кроме разоружения, шло разворовывание военного имущества и вооружений (о масштабах говорит цифра в 32 млрд. долл., приведенная позже правыми, кстати). Ну а вопросы, связанные с дележом Черноморского флота, военных баз в Крыму и прочее хорошо известны. Тогда же некоторые «политики» на полном серьезе обсуждали вопросы вооруженного столкновения с Россией, в СМИ мелькали данные о переброске войск на границе, предъявлялись территориальные претензии. Так что вопрос о досрочных выборах президента вполне назрел уже к 1993 г., и было решено провести их в середине 1994 г.

Основные причины решения о замене Л. Кравчука были связаны с двумя обстоятельствами. Во-первых, он взял слишком резкий крен в сторону Европы (читай – Германии), что не могло понравиться Америке, учитывая стратегическое положение Украины на «великой шахматной доске»[2]. Во-вторых, значительная часть господствующего класса была напугана напористостью «бандеровцев», активно проталкивающих западный капитал сюда, который быстро «съел» бы отечественную плутократию. Да и приватизировано к тому времени было менее 50% госсобственности, так что конкуренты были им совсем ни к чему.

К весенним 1994 г. выборам в Верховную Раду Украины (ВРУ) сложилась следующая расстановка политических сил. Слева имелась СПУ (соцпартия) с лидером А. Морозом, образованная еще в октябре 1991 г., численность ее достигала 90 тыс. членов. Кроме того, осенью 1994 г. была восстановлена КПУ (компартия) с лидером П. Симоненко, в которую вскоре перешли две трети членов СПУ, так что в 1994 г. ее численность достигла 140 тыс. Имелась еще СелПУ (селянская партия) с лидерами А. Ткаченко и С. Довганем, численность которой не превышала 10 тыс.

Справа преобладал РУХ да отпочковавшиеся от него ультранационалистические партии: УРП (республиканская партия), УКРП (консервативно-республиканская), КУН (конгресс украинских националистов) – прямые наследники ОУН С. Бандеры, затем УНА-УНСО и др. Тогда «лучшие люди» были заняты в основном дележкой народного имущества, и вопросы партстроительства для них представлялись, по-видимому, неактуальными. Сформировалась небольшая народно-демократическая партия (НДП), но в основном это были «диванные» партии типа либеральной, кадетов и прочих («диванные» – потому что их члены помещались на одном диване).

В марте 1994 г. прошли выборы во ВРУ при довольно-таки демократичном «Законе о выборах», который требовал: для избрания получить свыше 50% голосов избирателей при 50% же явке, а для регистрации кандидатов требовалось получить 10 подписей избирателей и небольшой залог. На селе в то время еще существовали колхозы, с фермерами дела никак не шли, кроме как на Западной Украине, поэтому поддерживали в основном «красных» кандидатов. В результате КПУ получила в парламенте около 90 человек, СПУ и селяне около полусотни, и около четверти округов не дали результата. Таким образом, в той ВРУ (13-го созыва) около половины депутатов оказались «левыми», РУХ получил около 13%, а «ультра» – всего несколько депутатов, и все это позволило избрать председателем ВРУ А. Мороза, который в то время был широко известен как лидер левых.

Оглавление