3. БЛАЖЕНСТВО

3 марта 1981 года.

Лекция посвящена ученикам, в имени которых есть слово ананд — блаженство.

Свами Ананд Мэтью/блаженство, божий дар

Свами Ананд Алекс/блаженство, помощник человечества

Свами Ананд Ниджеш/блаженство, бог себя самого

Свами Ананд Мадхав/блаженство, благоуханный

Свами Ананд Сатен/блаженство, истина

Ма Ананд, Гириша/блаженство, богиня горных вершин


Переживание блаженства - одно из самых парадоксальных, парадоксальных в том смысле, что вы должны суметь соединить две логические противоположности, вы должны без всякого усилия сделать усилие, так как для переживания такого состояния необходимо как усилие, так и расслабление. Как ни странно, но этого можно добиться, потому что эти противоположности искусственные. Глубоко внутри они дополняют друг друга. На самом деле расслабленный человек, может двигаться, может делать эффективное усилие, и наоборот, человек, способный на эффективное усилие, может наилучшим образом расслабиться. Тут нет никакого противоречия, противоречие присутствует только в словах, языке, и в уме. Попробуйте несколько экспериментов: например, когда вы бежите, вы делаете усилие, и в то же время остаетесь очень расслабленным; или — вы едете на велосипеде, опять вы делаете усилие, и в то же время все ваше тело может сохранять очень тихое спокойствие и быть расслабленным. Попробуйте сделать движение рукой, и здесь присутствует усилие, однако движение можно сделать так изящно, так раскованно, в этом нет усилия вообще, и затем это становится самым основанием для нисходящего блаженства. В этом заключается все искусство саньясы. Человек должен сделать грандиозное усилие помня в то же время, что обретение блаженства - это дар божий, так что благодаря только одному усилию ничего не случится, хотя и без усилия тоже ничего не произойдет. Человек впадает в обе крайности. Одни считают, что это дар божий, поэтому нужно ничего не делать, а просто ждать, другие считают, что, если все происходит только благодаря усилиям, это никогда не случится. Простого ожидания недостаточно, через ожидание с великим усилием, через выполнение всего, что вы можете сделать для достижения и затем, ожидая, это случается, то зачем нужна молитва, помощь божия? Раз это должно произойти только через усилия, человек начинает заниматься всеми типами йоги, всевозможными практиками, начинает выковывать характер, становиться моралистом, но ничего не произойдет, все это так тривиально. Этим человек только приготавливает себя к принятию дара, но это не принесет самого дара, это сделает человека восприимчивым, приветствующим — и все. Когда гость приходит, то входит через двери, открытые двери, открытые вами. Непреложной необходимости в том, что гость придет – нет, держите двери распахнутыми, будьте всегда начеку, всегда наготове, делайте все, что только в ваших силах чтобы нельзя было сказать, что не все испробовано. Не оставляйте ни одного места нерасчищенным, готовность должна быть полной, и в тот самый миг, когда вы почувствуете, что с вас довольно, что вы не в состоянии сделать ничего больше, произойдет чудо — на вас снизойдет блаженство. Да, это одно из самых парадоксальных переживаний, и потому миллионы религиозных людей упустили это, несмотря на все старания и поиски.

В мире существует два типа религий: в одних верят в молитву - таковы христианство, ислам, индуизм. Тут верующие верят в молитву, потому что считают, что блаженство это дар божий и об этом нужно только молиться, нужно о нем попросить, и оно будет даровано. Нужно постучать — и дверь откроется. Все что необходимо с вашей стороны — это молитва. Другой тип религиозности представлен джайнизмом, буддизмом, йогой, - тут верят в необходимость усилия, а не в молитву. Молитва не нужна, так как и джайнизм и буддизм отвергают само существование бога, поэтому молитва не нужна, никому не нужно молиться, потому что человек самодостаточен.

Первый тип религиозности порождает летаргию, второй тип религиозности порождает эго.

Мои саньясины избежали обеих крайностей, я учу совершенно новому видению, видению, в котором ваши усилия необходимы как основа, но этого недостаточно. Они почти подводят к самой черте. Это доводит вас до температуры девяносто девять и девять десятых градуса, - это очень существенно. Без этой десятой доли градуса ничего не случится, но все-таки оно лишь подводит вас к черте, а дальше нужно ждать, верить, надеяться, молиться и расслабиться. На одну десятую это происходит благодаря молитве, и на девяносто девять и девять десятых - благодаря медитации. Но без этой одной десятой, религии не хватило бы полноты, цельности. Только тот, кто пребывает в состоянии блаженства, может стать помощником для других, в противном случае, вместо того чтобы помогать человечеству, они его разрушают.

Несчастный человек, какие бы лучшие намерения не имел, не в состоянии помочь никому. Мы можем дать лишь то, что имеем. Помочь другому — значит обладать целебной силой, щедрой и сострадательной любовью, излучать вокруг блаженство. Это значит, что уже одно ваше присутствие является исцеляющей силой. Только тогда возможно помочь другому, в противном случае вы станете, так называемым добродетелем. А они - самые опасные люди в этом мире, самые злонамеренные. Человечество сильно пострадало от этих благодетелей, от миссионеров, реформаторов, слуг народа. Они ваши враги. Я не хочу подвергать сомнениям их намерения, их намерения хорошие, но сами они не хороши. Это, как если бы тьма попыталась дать свет, или мертвец пытался оживить другого мертвеца, или потухшая лампа собрала вокруг людей, чтобы зажечь в них пламя. Это абсолютное, фундаментальное заблуждение, поэтому я не учу вас, как стать слугой отечества, как стать министром, реформатором, общественным деятелем, я учу лишь одному — как стать блаженным, все остальное последует само собой.

Блаженный не способен таить свою радость, это противно самой природе вещей, блаженный распространяет вокруг себя радость точно так же, как солнце распространяет свет, цветы источают аромат. Блаженный излучает сострадание, благословение.

Первая обязанность не направлена на кого-то еще, но направлена на вас самих. В одной древней пословице есть такое обращение к врачевателю: «врач, сперва исцели себя, и затем ты станешь исцеляющей силой, без всякого усилия, без всякого эго». Так научитесь же танцевать, петь, праздновать, научитесь радоваться жизни во всех ее проявлениях, это поможет вам стать творцом, а не разрушителем. Бог не существует сам по себе, отдельно, где-то вне вас, бог внутри вас, в самом центре вашего существа. Поиск бога — это открытие своего центра, это нечто иное, как самораскрытие. В момент самораскрытия вы постигаете, что такое блаженство, ведь оно есть природа вашего я. Поэтому обе эти вещи происходят одновременно, они представляют обе стороны одной монеты. Медитируя, вы откроете свою самую сокровенную середину - это один путь. Танцуя, распевая, самозабвенно, потеряв себя в радости так полно, что вас как будто бы уже и нет, а есть только танец, песня - это другой путь. Вы тоже приближаетесь к этой середине, но с другой стороны.

Будда открыл себя путем медитации, Мира — через танец, это две стороны нашей внутренней природы и обе они равноценны. У меня нет какого-либо предпочтения одной из них, это я оставляю сделать моим саньясинам. Выбор сделать не трудно, нужно только разобраться, что вам больше по душе. Если нравится молчание, если любите одиночество, уходить в себя, желаете отрешиться от мира со всеми его тревогами чувствуете, что он для вас слишком огромен, - то ваш путь — медитация. Если нравится общение, друзья, компании, танцы, праздники. Вы чувствуете потребность в любви, наслаждаетесь огромным миром, если он вас не утомляет, не надоедает вам, но наоборот — придает новые силы, то ваш путь — путь блаженства.

И тут каждый должен решить сам, я никого ни к чему не обязываю, я просто даю перспективу, чтобы вы сами могли сделать выбор. Оба пути достойны, ни один не лучше другого, оба ведут к одной цели. Весь же вопрос в том — что вам больше по душе. Перед тем как пуститься в путешествие, нужно выбрать путь, и это сделать необходимо, потому что очень часто случается, даже слишком часто случается, что люди выбирают противоположное направление, так как в нем находят нечто привлекательное. Так мужчина тянется к женщине, а женщина к мужчине. Отрицательное поле притягивает положительное, а положительное — отрицательное. Помните, что противоположное имеет некую притягательную силу, а потому будьте начеку, ибо, избрав противоположное, можно навлечь на себя беду, и вы можете никогда не стать свободным и непринужденным. Поэтому вместо того чтобы обольщаться тем, что противоположно вашей природе, идите к тому, что вам по душе, что для вас естественно. Понаблюдайте за собой и постарайтесь обнаружить, что вызывает у вас наибольший прилив жизненных сил, - это и будет определяющим, решающим фактором. Это и будет единственным критерием. И стоит лишь сделать шаг в правильном направлении, как путешествие уже наполовину совершено, ибо первый шаг это также и последний.

В Индии у нас есть тысяча имен для бога, есть даже святая книга – Вишнушастранам, в которой перечисляются все имена бога, там больше ничего нет, только перечисляются имена. Одно из красивейших имен — Мадхав, оно означает благоуханный. В нем отражается совсем другое видение бога, другое, чем, например, у евреев. Бог евреев говорит: «я очень ревнивый бог, запомните, я грозен, я не ваш дядюшка, я строгий отец». Но разве такое понятие ревнивого бога верно? Бог и ревность не могут идти вместе, ревность совершенно подходит к дьяволу. И бог говорит: «я суров». Но кто же будет тогда добрым? И бог говорит: «я не ваш добрый дядюшка». Что он имеет в виду, говоря: «я не любящий, я не сострадающий, бойся меня, я суров, я строг, я жесток»? Не случайно, что из-за такого понятия бога, все религии, вышедшие из иудаистской традиции, то есть христианство с его ответвлениями и ислам, всегда громили друг друга, было пролито так много крови христиан и мусульман, что кажется невероятным, что только одно название религии способно вызвать столько ненависти. Но если бог ревнив, если он сам недобр, то как же могут быть добрыми его представители, как может быть добрым папа римский? Он может притвориться добрым, но в жизни от его притворства никому пользы не будет. Они молятся о любви, и они убивают во имя любви.

Мадхав, благоуханный — вот мудрое видение бога. Различие и в этом: христиане стали поклоняться Иисусу не за его любовь к человеку, но потому что он был распят, поэтому символом веры стал крест, а не роза. Крест точнее символизировал Иисуса. А теперь вглядитесь в танцующего Кришну с флейтой: в его короне — павлиньи перья, звенящие колокольчики опоясывают его, это делает его таким женственным, таким мягким. Длинные волосы ниспадают на плечи, - настоящий хиппи! В этом образе совсем другое видение бога. Мадхав — одно из имен Кришны, - благоуханный. Он поет, играет на флейте, собирает вокруг себя народ, и люди тоже танцуют и празднуют. Тут иной мир, иное измерение, даже индусы позабыли о нем. Они заразились от христиан и мусульман, они забыли своего бога, и поэтому они настроены против меня. Но что я делаю, как не возвращаю людям их песни, их танцы, исчезнувшие флейты, меняю кресты на флейты — вот чем я занимаюсь, переделываю кресты на флейты, ведь они из одного материала. Зачем делать кресты? Единственное мое желание - переделать все кресты на флейты, чтобы в церквях люди запели, заплясали, позабыли о своей серьезности, навсегда распростились с богом мести. Нам нужно создать новый тип религиозного сознания, такого, который был бы основан на радости, любви, дружбе, поэтому послание мое облечено в одно слово – блаженство.

Ибо только блаженство способно сделать вас радостным, и не только вас, но и всех тех, кто будет рядом с вами. Став блаженным, вы станете религиозным, став блаженным, вы станете саньясином. Переживание экстаза — истина, заслуживающая поиска, исследования, при этом истину я понимаю не в философском аспекте, не так, как понимали ее Иммануил Кант, Рассел или Витгенштейн. Они говорят об истине как о понятии, как о неком умозаключении, а не переживании. Я говорю об истине, как о радости сердца, не имеющей ничего общего ни с логикой, ни с философией, а имеющей отношение к преображению вашей сокровенной сути. Когда естество ваше начинает вибрировать вместе с бытием, когда между вами и целым нет никакой отгороженности, когда для вас и целого время начинает течь так синхронно, что вы перестаете существовать, остается лишь целое, - вот в такой момент и переживается истина. Но вкус истины — это блаженство. Испив из ее чаши, ваше существо наполнится блаженством и экстазом, это ощущение уже никогда не покинет вас, оно вечно, оно приходит, чтобы никогда не уйти, - оно навсегда. Поэтому об истине я говорю так, как о ней говорил Иисус, Будда, Лао-цзы, но не как Аристотель, не как, так называемые философы вроде Сартра, Кьеркегора, Бубера. Они говорят о ней в философском аспекте, это похоже на изголодавшегося человека, философствующего о еде. Он будет думать и думать до тех пор, пока не умрет, потому что от мыслей сытость не приходит, хотя, возможно, он будет прекрасно рассуждать о еде. Возможно, у него возникнут замечательные фантазии, связанные с едой, перед ним возникнут разнообразные блюда из китайской, японской, итальянской кухни, но это не поможет, ведь все, что ему нужно, — это просто поесть. Но это может случиться лишь тогда, когда вы проникните в самую сокровенную суть своего существа. Это будет мгновением постижения истины, и это может произойти, когда вы испытаете блаженство. Сделать это совсем не трудно. Путь философии долог и неровен, путь мистицизма короток. Если человек достаточно смел, то может обрести его тут же, в это самое мгновение.

Блаженство находится в том же измерении, что и абсолютная тишина, та самая тишина, которая окутывает горные вершины, девственные горные вершины, - нерушимая тишина. Блаженство не может служить только синонимом тишины, оно молчаливо, но имеет свою особенность - это тишина танцующая, это тишина поющая она не мертвая, вы это почувствуете. Тишина горных вершин имеет совершенно иное качество, это не кладбищенская тишина, это не могильная тишина, где зарыт разлагающийся мертвец. Конечно, мы тщательно скрываем его, мы делаем прекрасные надгробия из мрамора, но, тем не менее, там лежат мертвецы, которые как бы усмехаются над нами. Какими бы фасадами мы ни прикрывались, мы не можем отринуть смерть — смерть случилась, смерть властвует на кладбище. Тут нет ни песни, ни танца, ни поэзии, эта тишина отрицательного качества. Но тишина, окутывающая гималайские пики, где снег никогда не таял в течение миллионов лет, и на котором не оставлено ни одного следа - эта девственная тишина, эта чистота не мертва, она очень живая, вы можете услышать ее биение, тут вы можете услышать

Звук

Хлопка

Одной Ладони.

Тоже происходит внутри, когда человек обретает блаженство. Вы молчаливы, но эта тишина подобна песне, об этом нужно постоянно помнить. Если приходит только молчание, то оно многого не стоит. Если приходит только песня, то и она многого не стоит. Само только молчание мертво, а сама только песня суетна. Когда же молчание встречается с песней, тогда смерть и суета исчезают, и появляется ощущение неизмеримого здоровья, цельности бытия. Это чувство цельности я называют святостью, это должно быть ароматом моих саньясинов, их благоуханием.








 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх